Сергей Соболев - Кондор принимает вызов (Орден Посвященных)

Банкир неспешным шагом направился к обзорной площадке. Американец тут же поприветствовал его дружеским взмахом руки. Сошлись возле остроконечной каменной стелы, установленной посреди разметки розы ветров, с высеченными на гладких гранях знаками зодиакальных созвездий.

– Добрый вечер, Алекс, - поздоровался цэрэушник на правах старого знакомого. Губы американца сложились в заученную протокольную улыбку. - Спасибо, что откликнулись на мою просьбу. Я попросил Марка дать возможность пообщаться нам наедине. Надеюсь, вы не против?

– Рад вас видеть, Майкл, - Казанцев в свою очередь состроил приветливую мину. - Прекрасный сегодня вечер.

Графтон с первого же взгляда производит впечатление незаурядной личности. Внушительного роста, плечистый и, хотя ему за полтинник, в атлетичности не уступит своему "бодигарду". Предпочитает следовать укоренившейся в Штатах моде обходиться без вредных привычек. Темные блестящие волосы зачесаны назад, кожа смугловатая, как у большинства выходцев из южных штатов.

Знакомство их состоялось год с небольшим назад, Графтон в ту пору занимал пост начальника одного из отделов Оперативного управления ЦРУ. Свел их, кстати говоря, сам Уолтмэн, когда Казанцев несколько дней гостил у него во флоридском поместье. Дэвид сказал тогда примерно следующее: "Алекс, этого человека поставили курировать ваш регион, включая прибалтийские государства. В скором времени его должны перевести в Вильнюс, там президентское кресло занял наш человек, нужно ему помочь… С Майклом у меня супердоверительные отношения… Если у вас возникнут какие-либо проблемы и потребуется экстренная помощь, смело обращайтесь к Графтону, у него колоссальные связи…"

Но первым к нему обратился сам Графтон, их встреча состоялась здесь же, в Ниде, и никого ни к чему не обязывала. Скорее всего Графтон решил поближе познакомиться с ним и прощупать почву на предмет установления взаимовыгодных контактов.

На этот раз, очевидно, переговоры будут носить более предметный характер.

После обмена обычными в таких случаях любезностями Графтон поинтересовался:

– Не возражаете, если наша беседа пройдет на открытом воздухе?

Казанцев пожал плечами.

– Лично я не против. В последнее время нечасто удается бывать на природе.

Казанцев не имел четкого представления, насколько хорошо "консультант" Графтон владеет литовским языком, скорее всего его познания дальше общеизвестных "лаба дена", "ачу" и "висо гяро"1 не распространяются. Но зато этот спец по России вполне прилично изъясняется по-русски. Говорит он медленно, тщательно подбирая выражения, как умудренный опытом лектор. Иногда ему удаются даже сложные синтаксические конструкции. Казанцев в свою очередь бегло говорит на английском, так что они не нуждаются в переводчике.

Какое-то время оба стояли неподвижно, сохраняя полное молчание. На западе тусклой полоской догорали краски уходящего дня. Даже сейчас, в плотных густеющих сумерках, с обзорной площадки Парнидской дюны открывался великолепный вид. В этой части литовской Ниды старые дюны, поросшие кое-где коричневато-зеленым мхом и низкими кустиками морской горчицы и прорезанные косыми шрамами-балками, сформировали необычный рельеф: строго на юг, в направлении поселка Морской, что километрах в восьми отсюда, тянется сплошная череда впечатляющих подвижных песчаных гор Куршской косы, самая внушительная из них дюна Планеристов - высотой под семьдесят метров. Пологие склоны дюн исчерчены диковинными узорами, в роли искусного художника-гравера выступает балтийский ветер. На берегу бухты Гробштас дюны прослоены мергелем, толщина его слоев достигает двух метров. Кое-где из песка торчат остатки древесных стволов и так называемые фульгуриты - сплавившиеся от удара молнии песчаные свечи высотой до одного метра. По правую руку от них на дюне Скруздине находится мемориальный дом немецкого писателя Томаса Манна, здесь же, по соседству, в окружении поросших соснами холмов, расположена котловина, местные жители прозвали ее Ямой ведьм. Чуть в отдалении, значительно возвышаясь над соснами, смотрит в море со своей восьмидесятиметровой высоты маяк на дюне Урбас. На севере вдоль бухты - россыпь электрических огней курортного поселка Нида.

– Фантастическое зрелище, - негромко произнес Графтон. - Мне эти места по душе… Алекс, один наш общий знакомый, надеюсь, вы догадываетесь, о ком идет речь, просил передать вам свои самые наилучшие пожелания.