Дирк Касслер - Гаванский шторм

Внутри что-то загремело.

– Она не потеряла герметичность, несмотря на то что очень долго находилась под водой, – сказал Мадеро. – Возможно, ил обеспечил дополнительную защиту.

– Как вы думаете, что там внутри? – спросила Саммер.

Профессор покачал головой:

– Это предсказать невозможно. Как только мы доставим шкатулку в мою лабораторию в Веракрусе, мы сделаем рентген, уберем латекс и откроем ее.

Дирк усмехнулся:

– А я все равно думаю, что там заплесневелые сигары.

– Может быть. – Мадеро с благоговением поставил шкатулку на стол. – Но я думаю, что там находится нечто более значительное.

Он взял зубную щетку и принялся осторожно очищать центр крышки, открывая ярко-зеленый круговой орнамент. Крышка была инкрустирована зелеными и синими камнями, и постепенно они увидели проступившее изображение крыла птицы.

– Ацтеки любили изображать животных в своих произведениях искусства, – сказал Мадеро. – Орлы и ягуары встречались чаще других, они являлись символами касты воинов.

Саммер смотрела на медленно проявляющуюся картинку.

– Да, это какая-то птица, но я не думаю, что орел. А другие птицы играли роль символов?

– Да, в особенности экзотические тропические птицы. Их оперение ценилось очень высоко, даже дороже золота. Император и родовая знать носили очень сложные головные уборы, сделанные из перьев птицы квезаль. Был еще Уицилопочтли. Древнее божество ацтеков, возможно, их самый важный бог. Он являлся покровителем войны, а также их родины, Теночтитлана. Именно он повел их в Мексику во время первой миграции из Ацтлана в Теночтитлан – теперь это город Мехико.

– И он был связан с птицей? – спросила девушка.

– Да, с голубой колибри. Ее изображением обычно украшали предметы, принадлежавшие знати.

Мадеро сдул пыль, протянул шкатулку Саммер, и она увидела, что крышка инкрустирована нефритом и бирюзой, а также костью и колчеданом – в результате получилась птица в полете. Маленькие крылья и длинный тонкий клюв не оставляли ни малейших сомнений.

Это была голубая колибри.

Все взгляды были обращены на очищенную керамическую шкатулку. Она стояла на стальном столе лаборатории, соседствующей с кабинетом доктора Мадеро, и под ярким флуоресцентным светом ее тайна манила, не позволяя отвести глаза.

Мадеро обработал склеенные края крышки растворителем, а затем слегка их подогрел при помощи небольшого фена. Такое воздействие смягчило натуральный каучук и ослабило клеящий эффект. После этого профессор осторожно попробовал разрезать размягченный материал пластмассовым шпателем.

– Очень липкий, – сказал археолог. – Но думаю, теперь крышка откроется.

Он нажал на крышку рукой в перчатке, и она открылась.

Стоявшие по обе стороны от Мадеро Саммер и Дирк наклонились. Маленький кусочек зеленого войлока скрывал прямоугольный предмет. Мадеро убрал войлок, и они увидели нечто вроде блокнота с толстыми страницами.

– Похоже на маленькую книгу, – сказала Саммер.

Глаза профессора стали огромными, как блюдца. Он при помощи пинцета открыл первую пустую страницу, и они увидели цветную картинку, похожую на стоп-кадр из мультипликационного фильма. На рисунке были изображены воины с копьями и щитами.

– Это не просто книга, – дрогнувшим от волнения голосом произнес Мадеро. – Перед нами старинная рукопись.

Саммер была знакома с рукописями майя и ацтеков, иероглифическими и пиктографическими манускриптами, в которых рассказывалось об их культуре и истории, но ей никогда не доводилось держать их в руках. Она с удивлением смотрела, как Мадеро приподнимает одну страницу за другой. И на каждой была какая-то картинка, сопровождавшаяся множеством символов.

– Это майя? – спросил Дирк.

– Нет, классический науатль.

Саммер нахмурилась:

– Науатль?

– Язык Мексики, или ацтеков. Я узнал символы.

– Вы можете их расшифровать?

Мадеро разложил страницы на столе, всего двадцать штук. Сначала профессор сфотографировал каждую по отдельности, потом принялся изучать снимки. Однако он ничего не стал им рассказывать, молча переходя от одной фотографии к другой. На первых картинках изображалась битва, на последних – люди несли какой-то большой предмет. Через несколько минут Мадеро поднял голову.

– Похоже, здесь речь идет о местном конфликте. Описание битвы было сделано на камне, а потом разделено на две части и по каким-то причинам унесено в другое место, – он покачал головой. – Должен признать, что моих знаний, к сожалению, недостаточно. У меня есть коллега, профессор Мигель Торрес, эксперт по науатлю. Сейчас попробую с ним связаться.