Дирк Касслер - Гаванский шторм

Яркое лазурное небо контрастировало со скорбью, которая повисла над Гаваной. Причиной была погребальная процессия, двигавшаяся по обветшалым улицам кубинской столицы, где время застыло в 1959 году. Неровные тротуары, по которым в течение столетий маршировали испанские конкистадоры, английские солдаты, пехотинцы армии США и русские генералы, заполняли жители города. Казалось, все вышли на улицы, чтобы попрощаться с El Caballo.

Фидель Кастро Рус, пылкий отец кубинской революции, наконец проиграл битву со смертью. Прошло почти шестьдесят лет с тех пор, как молодой Кастро сбежал из ссылки на взятом в аренду паруснике и высадился на юго-западной оконечности Кубы с оборванной армией, состоявшей всего из восьмидесяти одного партизана. При поддержке народных масс он одержал невероятную победу, сумел сбросить правительство Батисты и триумфально вошел в Гавану три года спустя.

Однако роман Кастро с марксизмом не помог преобразовать Кубу в райский сад, как он мечтал, и его полувековое правление, закончившееся в 2008 году, когда он передал власть своему брату Раулю, отличалось политическими репрессиями и экономическими реформами, задушившими свободу и не принесшими процветания. Впрочем, кубинцы продолжали его почитать, ведь большинство из них не знало других лидеров.

Конный катафалк в сопровождении почетного караула в безупречной белой форме медленно двигался по площади Революции и мимо большой трибуны, центральную часть которой занимало кубинское правительство, военная элита и официальные лица из разных стран. Лучшие места были зарезервированы за гостями из Венесуэлы, Китая и Никарагуа, а также за несколькими голливудскими актерами. Рауль Кастро стоял по стойке «смирно» и салютовал своему брату, пока процессия шла мимо мемориала Хосе Марти.

Рауль и его вице-президент, которому уже исполнилось восемьдесят и ходил он, опираясь на палку, вернулись в Министерство внутренних дел для небольшого приема. Правящая элита Кубы, состоявшая из Государственного совета и Совета министров, ключевых членов Национальной ассамблеи, Коммунистической партии и Революционных вооруженных сил, собралась на импровизированную встречу, чтобы почтить память президента Кастро.

Безупречно одетый седовласый мужчина принес свои соболезнования, пересек зал и неожиданно столкнулся с генералом, увлеченным разговором со своим адъютантом.

– Прошу меня простить, генерал, – сказал он, останавливаясь возле человека, которого слегка задел.

Ястребиное лицо генерала Альберто Гутьера нахмурилось, и он внимательно посмотрел на седого мужчину глазами цвета тикового дерева.

– Министр Руис.

– Это печальный день для всей Кубы, – сказал Руис. – El Caballo был сердцем и душой нашей революции.

Гутьер усмехнулся при упоминании популярного прозвища Фиделя, означавшего «Лошадь».

– Один человек может начать революцию, но нужны многие, чтобы она продолжалась.

– Верно, но мы не сможем двигаться вперед без динамичного лидера.

Руис посмотрел на пожилого вице-президента, которому пришлось помочь сесть в кресло рядом с Кастро. Старик дышал кислородом из портативного баллона.

Повернувшись к Гутьеру, Руис понизил голос:

– Пройдет совсем немного времени, и на Кубе установится новый порядок. Энергичный, действенный и прогрессивный.

– Вы имеете в виду себя?

– Ну, это превосходное предложение, – едва заметно улыбнулся Руис. – Я рад, что могу рассчитывать на вашу поддержку. Надеюсь, что в период моего президентства вы будете оставаться членом Совета.

Они были непримиримыми соперниками. Оба входили в кабинет министров Кастро, Гутьер – в качестве министра внутренних дел, Руис же исполнял обязанности министра иностранных дел. Оба пользовались расположением президента, оба понимали, что очень близки к тому, чтобы занять его место. К досаде Гутьера, Руис считался наиболее подходящим кандидатом на пост вице-президента, которому давно следовало уйти на покой. Тем самым Руис стал бы очевидным преемником Кастро.

Гутьер бросил на Руиса холодный взгляд.

– Куда вероятнее, что прежде ты будешь чистить мои ботинки!

– Да брось. Ты ведь не рассчитываешь занять более высокий пост? – Руис наклонился и зашептал в ухо генерала: – Прошел слух, что смерть министра Ортиса не была несчастным случаем и что армия имела к ней какое-то отношение. Плохая пресса для тебя, мой дорогой друг.

Теперь пришел черед Гутьера улыбаться.