Анатолий Гончар - Привал с выдернутой чекой

Всю ночь мы шли. Старичок Ибрагим оказался шустрым и с такой скоростью семенил своими сухими ногами, что мы местами едва не переходили на бег. А утро нас застало на вершине какого-то холма.

– На день здесь остановимся, – с радостной улыбкой сообщил старик.

Я не слишком уверенно кивнул и тут же начал соображать, каким образом нам укрыться на совершенно открытой местности. Вариантов было несколько, и все они требовали определенного времени, которого у нас как раз и не было. Но пока я раздумывал, наш «уважаемый Хоттабыч» поманил меня рукой, приглашая следовать за собой:

– Там разлом в земле, туда спустимся. День будем ждать, в ночь пойдем, – сообщил он.

И что я ему мог сказать по этому поводу? Ничего. Я по-прежнему не знал ни места назначения, ни цели своего странствия.

– Хорошо, – отозвался я, негромко скомандовал: – В расселину! – и сам первым отправился за шустро убегающим старцем.

Разлом оказался широким, с высокими глинисто-каменистыми стенами, позволявшими надеяться, что нам удастся найти тень, даже когда солнце окажется в зените.

– Данила-мастер, – окликнул я старшего радиста Синюшникова, которого я изредка позволял себе именовать по ассоциации его имени с камнерезом из сказки о Хозяйке Медной горы. Возможно, на этот раз меня подвигло к этому наличие в земле неизвестным (во всяком случае, конкретно мне) образом возникшей расселины, из которой при должном воображении можно было отправиться прямиком к Хозяйке.

– Я, товарищ старший лейтенант! – тут же отозвался Синюшников, так как по моему требованию на заданиях не отходил от меня ни на шаг.

– Данила, сбегай старших троек ко мне собери, плиз! – не столько скомандовал, сколько попросил я и принялся обустраивать выбранное под лежанку местечко.

Старшие прибыли почти сразу, а так как много я им говорить не собирался, то и садиться тоже не предложил.

– Охрану выставили? – в первую очередь спросил я, хотя прекрасно видел, как тройки, едва получив команду на привал, сразу же расползлись согласно обычной диспозиции (во всяком случае настолько, насколько это позволяла укрывающая нас расселина) и назначенные в охранение бойцы сразу же поползли вверх по склонам.

– Да.

– Так точно.

– Сразу же.

– Само собой.

– Хорошо, – я одобрительно кивнул. – Загоняться не будем, в день выставляем на фишку по одному человеку от тройки. Остальные пусть кушают, отдыхают.

– Разогревать можно? – задал отнюдь не маловажный вопрос Болотников.

Я задумался. Местность вокруг лысая, если наблюдатели тире охранение службу будут нормально нести, любое движение еще за два километра увидят. Так что я разрешил:

– Разогревайте. – На самом деле, почему бы не отведать горячей пищи, если обстановка располагает? Но я еще не закончил и обратился к старшим головной и тыловой троек: – Женя и ты, Костя, вы на входе и выходе в расселину, так что вам особое внимание. Бдите, чтоб нам потом щемиться не пришлось.

– Да мы и сами не дураки! – отозвался Козлов, и Мухин согласно кивнул.

– Когда выходим? – поинтересовался мой заместитель, и я только развел руками.

– Понятия не имею, скорее всего, в ночь. Ты у старца спроси уважаемого нашего.

– Так это он, что ли, тут рулит? – удивленно воскликнул Болотников.

– Угу, – покачал головой я, даже и не пытаясь строить из себя секретящегося всезнайку. Илья задумчиво почесал затылок.

– Я думал, он просто проводник.

– Не-а, – отрицательно помотал головой я. – Он сейчас у нас и проводник, и босс. Как шоколадка «два в одном».

– Абалдеть! – восхитился Болотников. – А куда мы идем, он не сказал?

– «Тайна сия велика есть», – продекламировал я нараспев, подражая первым фразам нашего старца. – Я так понимаю, старик знает, куда и зачем мы премся, но молчит как партизан.

– И когда он нас, так сказать, осчастливит своими знаниями? – поинтересовался Козлов.

– Понятия не имею, – честно сознался я. – А мне так уже по барабану. Главное – обратную дорогу мы найдем. – Моя рука коснулась лежавшего на рюкзаке навигатора.

– Заведет еще, как Сусанин, и будем мы по «тайге» агрюшек гонять.

– Главное, чтобы не они нас, – улыбнулся я. – Ладно, парни, хватит болтать, отправляйтесь к своим. Отдыхайте, кушайте. Еще неизвестно, какая нам ночка предстоит. А то еще та будет!

– Это точно! – согласился Болотников, и мои командиры отправились к своим тройкам, а я решил перекусить. Нагулянный со вчерашнего завтрака аппетит просил чего-нибудь на пакушати. Так что я, вытащив из рюкзака пакет с ссыпанными в него пайковыми продуктами, начал готовиться к трапезе. В первую очередь накрутил на баллончик с газом горелку. Накрутил и задумался. В полный рост выросла непростая дилемма: что сделать в первую очередь – вскипятить воду или разогреть какие-либо консервы? И у того и у другого имелись собственные преимущества: первоочередной разогрев консервы позволял сразу же приступить к трапезе, с другой стороны, вскипяченную воду можно было отставить в сторону, и пока я бы занимался консервами, кипяток слегка успел бы остыть и не был бы столь обжигающе горяч. В итоге я остановился на кипятке, тем более что помимо консервов, требующих разогрева, в пайковом рационе имелось и то, что я всегда поглощал в холодном виде. Так что пока в тонкометаллической кружке кипятилась вода, я вытащил из рюкзака взятую в столовой, тщательно упакованную в полиэтиленовый пакет, замечательно пахнувшую буханку хлеба, отрезал от нее приличной толщины горбушку, распечатал банку печеночного паштета и принялся кушать. Покончив с паштетом, я принялся за сосисично-колбасный фарш под названием «Нежный». Затем, подумав, вскрыл шпик. Казалось бы, слишком жирный, он отлично пошел с хлебушком и чесноком, так же честно стыренным в той же столовой. Хорошо, не совсем стыренным, а взятым у рачительного командира хозяйственного взвода – но в этом случае получалось, что стырил он. Но ведь это было сделано с благими намерениями! К этому моменту вовсю закипело в кружке. Вспомнив, что забыл приготовить многофункциональный нож, я поспешно принялся рыться в карманах собственного рюкзака. В конце концов он нашелся. По счастью, к этому моменту залить горелку выкипающая вода еще не успела. С помощью имевшихся на ноже плоскогубцев я отставил кружку в сторону и встал перед новой дилеммой: что разогревать – что-то мясное или мясо-растительное? Каша в четырех пайках имелась либо рисовая, либо гречневая; из мясного выбор был богаче: собственно тушенка, фрикадельки и тефтели (тефтели в двух экземплярах). Мясо-растительное меню состояло из трех вариантов: мясо с фасолью, точнее, фасоль с мясом, мясо с морковью и зеленым горошком и мясо с картофелем. По трезвому размышлению я остановился на мясе с морковью и зеленым горошком, как на наиболее витаминном, но одновременно менее калорийном продукте. Калорий в виде съеденного ранее я забросал в себя выше крыши. Поставив консервы на медленный огонек, я занялся приготовлением кофе.