Сергей Зверев - Остров с кодовым замком

«Ладно, война план покажет», – решил капитан, выходя вместе с бойцами во двор санатория.

– Кстати, парни, вчерашняя баталия шума в Швеции наделала очень даже много, – сообщил Гаврилин, глядя на солнце, клонившееся к закату. – Смотрел сейчас шведское телевидение. Там все на ушах.

Он рассказал об интервью шведского военного чиновника и о том, что увидел в выпуске новостей. Ребята выслушали его с большим интересом. Они едко комментировали эрудированность этого шведа.

– Он и в самом деле дурак или только умело прикидывается? – осведомился Федькин. – Надо же такое ляпнуть: «Шведская армия с трудом смогла противостоять ордам злобных варваров». Ишь ты, она, оказывается, противостояла! Не захотел, зараза, сказать прямо, что их там разделали под орех, а Карлуша Двенадцатый дал деру и несколько лет прятался за печкой у турецкого султана.

– Ну а сколько ему можно было воевать? – Гаврилин чуть развел руками. – Он в войнах провел около восемнадцати лет. Кому это понравится? К тому же Карл был настырный и упертый до беспредела. Его за это турецкие янычары прозвали Демир Кафа. Это значит «Железная Башка».

– Я бы его назвал «Чугунные Мозги», раз восемнадцать лет воевал и оказался у разбитого корыта. Ему ума не хватило понять, что Россию победить невозможно! – язвительно обронил Федькин.

– Ну, вообще-то современники считали его сильным полководцем, – задумчиво вставил Гольчакин. – В Северной войне он хорошо отделал и датчан, и саксонцев, и поляков. Да и наша армия под Нарвой, увы, потерпела поражение.

– Ха! – саркастично выдал Романис. – А отчего потерпела-то? Кто ею командовал, ты знаешь? Занюханный французик, трус и бездарь де Круа. Он только лишь увидел шведов и сразу же кинулся сдаваться в плен. А следом за ним метнулась и вся кодла импортных офицеров, которые бросили своих солдат. Тоже мне, нашел, блин, Петр Алексеевич защитников Отечества. Как будто в России своих офицеров не было. Кстати! Семеновцы и преображенцы в том бою не дрогнули и дали шведам хороший отпор.

Так вот, споря на исторические темы, они прошли на спортплощадку, где с ходу поучаствовали в волейбольной баталии. Потом Гаврилин сыграл пару партий с местными шахматными маэстро. Одного из соперников в упорной схватке он разгромил вчистую, а второй с огромным трудом сумел свести партию к ничьей.

Романис на турнике продемонстрировал санаторным аборигенам весьма впечатляющий набор всевозможных гимнастических выкрутасов, исполняемых в том числе и на одной руке. Федькин потряс публику своим коронным номером под названием «Карусель». Он вытянул руки в разные стороны, посадил на ладони девушек, пусть и не самых крупненьких, без особой натуги поднял их и покружил, как на карусели.

Закончив с шахматными баталиями, Борис внезапно обнаружил, что ни вблизи, ни в отдалении он не видит ни Захара, ни Василия. Геннадий понял немой вопрос командира и пояснил, что пацаны живы, вполне здоровы и находятся в пределах санатория. Где они конкретно, он не знал. Артур только и смог сказать, что Таран, скорее всего, двинул на свиданку с той симпатяшкой из пищеблока, а Кипра подцепила какая-то брюнеточка годочков тридцати из соседнего корпуса.

Гаврилин взглянул на часы и обнаружил, что время неумолимо приближается к восьми. Отчего-то внутренне волнуясь, капитан поспешил в свою палату.

Когда он поднимался по лестнице на второй этаж, внезапно зазвонил его телефон. Это был полковник Красницкий. Тот поздоровался и поинтересовался, как спецназовцам отдыхается в санатории.

– Да все отлично! – с оттенком безмятежности ответил Борис. – Поправляем здоровье, играем в волейбол.

– Ну и замечательно! – заявил полковник. – Я только что звонил в клинику. С Дубаровым в общем и целом более-менее неплохо. Доктора сказали, что недели через две уже будет бегать. А вот с Георгием, к сожалению, вопрос пока остается открытым. Его завтра отправляют в Москву, там будут лечить лучшие специалисты. Кстати, ты домой к своим еще не звонил?

– Нет пока. Решил сделать сюрприз, приехать, как говорится, нежданно-негаданно, – ответил Гаврилин и отчего-то вдруг ощутил подсознательное беспокойство.

– Сегодня Александр Юрьевич, отец твой, звонил мне, спрашивал, как там сын, почему так долго не дает знать о себе. – Красницкий тягостно вздохнул.

Слушая его, Борис вспомнил, что месяц назад при невыясненных обстоятельствах в одной из африканских стран пропал без вести сын полковника, служивший там военным советником.