Шарип Окунчаев - Месть по иронии

Ребята, которые поехали с ними, на всякий случай, должны были уехать с «точки» через некоторое время, то есть не сразу. В их задачу входило незаметно проследить дальнейшие действия команды Колючего, и если все нормально, то уехать. Так они и сделали. Приехали и доложили, что все хорошо и повода для беспокойства нет.

После приезда Майрбек вышел из машины и дождался ребят.

— Ну что, все нормально? — первым спросил Мовсар.

— Конечно, нормально, да я другого расклада и не мог предвидеть. Кроме того, Колючий сам ожидал, что так все и произойдет, — ответил Майрбек, — из уважения к нам и особенно к папе он решил этот вопрос положительно. Он хотел лично встретиться со священником, чтобы именно он сам его попросил замять вопрос полюбовно. Не знаю откуда, но он хорошо знает историю нашего священника. Он сказал, что он не такой уж и святой. Якобы у братвы из Питера есть к нему претензия, но ждут до поры до времени. Но, что он в Чечне у нас бывал я и без него знаю. Он часто общается с нашим отцом и клянется, что ни в каких операциях не участвовал. Охаивает каждый раз руководство страны, за весь беспредел, который творился в Чечне. То есть он как бы невинная овечка, во что с трудом верится.

— Да у него на лице написано, что он не тот, за кого выдает, — заметил Мовсар, — кстати, Расул, а ты его видел?

— Нет, — ответил он.

— Лучше и не видеть, — продолжил Мовсар, — страшный товарищ. Кроме того, его не так и воспринимают в поселке, вот супругу его уважают и как учительницу, и как человека, а к нему относятся настороженно. Она, оказывается, ушла от него и приехала сюда с этим Вовочкой, а он приехал следом уже в роли священника. По крайней мере, так все говорят.

— Ладненько, пойду к отцу и доложу, что вопрос мы решили, — перебил тему разговора Майрбек, — да, кстати, нас Колючий вечером в гости пригласил посидеть. Если папа разрешит, то поедем. А так, быстро перекусим, навестим Наташу и поедем на речку.

Расула резко что-то внутри передернуло от одного напоминания имени Наташи. Он все перебирал в голове всякие варианты, как бы попасть к ней и узнать, как она там после вчерашней страшной ночи. Она до утра и вряд ли предполагала, что случилось.

«Сейчас, наверно, она делает уборку в доме, — думал Расул, — я все не знал, как к ней попасть, а тут надо же, сам случай подворачивается, как по заказу».

Перед ребятами Расул, конечно, и виду не подал, что обрадовался предложению. Сразу в голове начал строить планы: «Что скажет, когда ее увидит? Как объяснить вчерашний случай? О чем говорили дома с Асей и Маржан?» — то есть накопилось много вопросов.

С другой стороны, будет ли у него вообще такая возможность с ней поговорить. Ведь обычно как бывает, строишь планы, примерную тематику разговора, а при встрече не можешь и слово вымолвить. Все вылетает из головы.

Пока он боролся со своими мыслями в одиночестве, Мовсар пошел в дом вслед за братом и на крыльцо вышла Ася.

Время подходило к полудню. От утренней прохлады практически ничего не осталось. Поселок потихоньку оживал, часто стали ездить машины по улицам. Люди в основном с детьми, используя выходной день, уделяли внимание семье.

Особо приятно было наблюдать, как ожили птицы, которые кружились, повсюду выполняя еле заметные на человеческий глаз виражи. А как было интересно следить за полетами ласточек, за их неуловимой скоростью. Садятся на провода и, своеобразно цокая клювами, заводят такие удивительные напевы общения между собой, что так и хочется научиться птичьему языку и общаться с ними. Уж, наверно, разговоры у них между собой, только на приятные и хорошие темы, скорее, даже любовные.

А какая сплоченность и солидарность, как только неподалеку от гнезда появляется кот, хотя гнезда устроены на высоте и на недоступном для хищника месте, поднимают грозную тревогу, имитируя нападение. Дают хищнику понять, что они готовы защитить себя и свою семью и, что самое интересное, на эту тревогу прилетают еще несколько ласточек, как бы на помощь, видимо, соседи или может быть и родичи.

Настолько сложны законы природы, которые надо изучать и изучать, где нет ни конца, ни края для исследования их человеком.

Пение птиц доносилось со всех сторон. Когда слушаешь это разноголосье, то в душе ощущаешь своеобразный покой. Покой, который дает ход мыслям, особенно когда хочется побыть одному. Получается, что человек думает под своеобразную музыку, где композитором и дирижером в одном лице является сама природа.