Шарип Окунчаев - Месть по иронии

— Она мне также родственница, — уже по-русски ответил Майрбек, — я отношусь к ней как к сестре. Ты же знаешь, Володя, что она на наших глазах и с нами как наша родная выросла. Отец наш, да и мы во всем им помогали, мать ее похоронили. Вы родные по крови, я ничего не говорю, но мы еще роднее, потому что в трудную для них минуту всегда были рядом.

— Да-да, об этом разговора нет, я не спорю. Моя мама часто о вас тепло отзывается. Да и сама Наташа больше вас родственниками считает, чем меня. Обидно немного, но что поделаешь. Я разговаривал с ней на эту тему. Майрбек, я только рад, правда, только рад. Мама говорила мне, что вы в дружбе надежные, поэтому и дружу. Книгу еще читал, знаешь, «Угрюм-река» называется, там также говорится, что на вас, горцев, можно положиться. Мы с мамой часто навещаем ее, она сейчас живет со своей подругой Мариной. Дом добротный ей остался от родителей.

— А ты знаешь, что этот дом отец мой построил им, будучи директором совхоза? — перебил его Майрбек.

— Нет, этого я не знал, — ответил Володя.

— Ну ладно, будешь знать. Вообще-то мы приехали отдыхать. Да, Расул? Давайте, сначала искупнемся, — закончил разговор Майрбек и пошел к реке. Следом пошел и Володя.

Расул стоял и думал: «Как же так? Майрбек сказал, что Наташа ему как сестра, тогда выходит и он как брат ей? Значит, я не могу дружить с ней? Как же так? Она же сама приглашала меня на танец. А этот Володя, что за человек интересно, что-то не внушает он мне доверия, хоть он и родственник Наташе. Ну что, время покажет», — оборвав свои мысли, Расул также пошел к реке.

Наташа жила в родительском доме. Несмотря на свой юный возраст, она была на зависть всем сверстницам очень хозяйственной. В доме всегда были должные чистота и уют, по всем окнам расставлено много цветов, словно в оранжерее. Летом в основном все горшки с цветами она переносила на веранду.

Особую красоту составляло изобилие цветов во дворе. С улицы забор был смастерен из армированных прутьев, с особой фантазией узоров. В середине небольшая калитка и сразу дорожка к дому. Вдоль дорожки разные цветы. Они посажены настолько с хорошим вкусом и фантазией. Изобилие красок как в каком-то парке. На определенном равномерном расстоянии — плодовые деревья яблонь разных сортов. Под одной из них установлена красивая скамейка, где можно было с удовольствием отдыхать в тени от знойной жары. Основной сад находился за домом, там изобилие разных фруктовых деревьев: груши, сливы, вишни…

Заслуга Наташи была в том, что она не запустила дом, сад, двор, а содержала все в идеальном порядке.

После смерти матери, чтобы не оставлять ее совсем одну, с ней жила Марина — подруга и дальняя родственница по отцу. Родители Марины жили рядом, в соседнем доме. Девочки вместе окончили школу, а теперь каждая, кто как могла и хотела, определяла свою судьбу.

— Марина, а ты что решила с учебой, ты же собиралась поступать? — спросила Наташа свою подругу.

Хоть они и делились обо всем между собой без секретов, но тут подруга что-то молчала.

— Да-да, я забыла тебе сказать, завтра с папой едем в Тулу, буду подавать документы на экономический факультет в наш университет. Может, ты передумаешь и поедешь с нами, вместе будем учиться.

— Да нет. Мы уже говорили об этом. На какие деньги? Если бы не Ваха и его семья, я вообще не знаю, как прожила бы. Я уже разговаривала с Маржан, могла бы и к Вахе обратиться, он мне как отец родной, но постеснялась. Маржан обещала с ним переговорить насчет работы. Учиться можно и заочно. Я не хочу быть ни от кого зависимой.

— Да, тебе повезло, хоть есть на кого опереться, не пропадешь.

— Они мне как родные. Знаешь, Марина, вот честно тебе скажу, но у нас так не умеют. Они вроде и чужие нам. Ну приехали, живут себе. Я-то им вообще никто, а помогают и заботятся как самые близкие люди. Ваха очень уважал мою маму. Когда она окончательно слегла, Ваха все время ей повторял, чтобы за дочку не беспокоилась. Действительно, ко мне относится как к родной дочери, у него у самого вон, сколько детей, да и родственников не счесть, а он всем помогает, и я тут. Мне порой знаешь, так неудобно. Майрбек и Мовсар также относятся ко мне как к сестре…

— Так они к тебе так и обращаются — «сестренка», — перебила ее Марина.

— Конечно, да вдобавок еще говорят, что если кто, мало ли, обидит, чтобы я сразу сказала им.

— Понятно, защитники у тебя неплохие. Да еще твои близкие родственники теперь тоже здесь. Кстати, как к тебе относится Валентина Степановна, ведь, как ни как, родная тетя? Брат-то твой Володя, хоть и двоюродный, все-таки родная кровь, но мне он не нравится, скользкий чрезмерно. Кстати, а он не ревнует к ребятам тебя?