Шарип Окунчаев - Месть по иронии

— Эх, сынок, а как же университет, ты же собирался поступить? — сказала мать, глубоко вздыхая. — Ты же отличник, хорошие знания получил. Я хотела, чтобы ты получил высшее образование. Да зять наш тоже говорил, что тебе надо в университет поступать и что он поможет, если надо.

— Я все понимаю мама, но жить и учиться на твою пенсию, я не хочу. Я уже взрослый и должен думать, как жить дальше. Сациту надо поднимать. Ты больная, еле-еле ходишь и тебя надо серьезно лечить. Ваха ведь обещал, что приедет и заберет тебя туда в Тулу на лечение…

— Да не поеду я никуда, на все воля Аллаха, — перебила мать сына. — Сколько отведено мне времени, столько и проживу. У нас тут тоже докторов хватает, если что. Дома оно сподручнее, здесь все свои, не пропаду. Сейчас речь идет о тебе, я-то свое прожила. Может ты и прав, брат мой, конечно, поможет, чем сможет. Итак каждый раз когда приезжает, столько для нас делает, что мне порой становится и неудобно даже. У него-то своих вон сколько, не считая наших всех братьев и сестер. Всем старается помочь. А сколько там надо учиться-то этому ремеслу? — спросила Тумиша.

Она отлично понимала логику мыслей сына. Приходилось очень тяжело, тело порой не слушалось, одна нога уже отнималась, страшно болела спина. Каждый раз она старалась скрыть от детей свои «болячки». Да и с коровой никак не могла расстаться, все-таки кормилица, но силы с каждым днем покидали ее. Дети, конечно, помогали, чем могли. Сацита уже сама доила Зойку, но у нее тоже школа, уроки, да и по дому дел куча. Как и все родители, она старалась жалеть детей, но, увы, жизнь диктовала свои условия.

— Не знаю, мама, это же не специальное заведение какое-то. Это, думаю, от меня еще зависит, чем быстрее, тем лучше. Там у Вахи в мастерской эту работу выполняет какой-то армянин — дядя Ашот. Так вот, когда Майрбек с ним переговорил, то он согласился меня научить, но при условии, что я научусь и сразу уеду. Видишь ли, мама, в этом деле огромная конкуренция сейчас, в Грозном таких специалистов только единицы. Мама, прости, но я не знаю, как быть, вас оставить не могу. Да, и с дядей Ахмедом я тоже на эту тему говорил, он одобрил, а с вами во время отсутствия сказал, будет жить его внук Аслан. Как ты на это смотришь?

— Да что там Аслан, мы и сами справимся, хотя ему, конечно, будет лучше здесь. Он же тоже занимается с Раисой, пусть поживет, — ответила Тумиша.

— Спасибо, мама. Я знал, что ты поймешь меня правильно. За университет не волнуйся, я поступлю заочно. Я тогда сегодня же позвоню Майрбеку, он на днях собирается приехать, вот с ним и уеду. Я думаю, что чем быстрее уеду, тем быстрее приеду, — с радостью закончил разговор Расул.

На машине «Тойота Камри» Расул с двоюродным братом Майрбеком доехали довольно-таки быстро. Расстояние почти 2000 км от родного дома Майрбек преодолел за какие-то 18 часов. Правда, пару раз остановили сотрудники ДПС и выписали штрафы за превышение скорости. Тем не менее, Майрбека это почему-то не смущало, и он «топил» автомобиль на большой скорости. Расул, находясь рядом, не решался делать замечания ас-водителю, мало ли подумает, что он боится. Иногда бывает, он дремлет рядом, даже не по своей воле, так как сон настолько сильный «наркотик» для человека, что преодолеть силу сопротивления дремоте бывает, практически, невозможно. Только от случая до случая, когда машину стряхнет, где-то на какой-нибудь ямке, бывает на миг приходишь в себя. В такие минуты Расулу становилось даже неудобно перед Майрбеком за такую слабость, а он, как ни в чем не бывало, рулил.

Расул первый раз в жизни выехал за пределы своей республики. Его удивляло все в окружающем мире.

Огромные просторы, ухоженные поля, сады, такой необъятный край — все это наводило Расула, ребенком пережившего ужасы войны, выросшего, перенеся все невзгоды тех лет, на естественные размышления: «Многострадальная чеченская земля! Сколько приходится ей платить за то, что люди там просто хотят нормально жить, как живет цивилизованное общество.

Чеченская Республика — клочок земли по сравнению с этими просторами. За что можно люто ненавидеть наш народ, чтобы без суда и следствия истреблять от мала до велика? Если это наведение конституционного порядка, то как можно направить всю державную армию, оснащенную всеми видами оружия, против собственного народа? Боевики боевиками, а как можно обращаться с населением как с животными?»