Леонид Влодавец - Фартовое дело

— Допустим, Малининского, — сказала Зоя.

— А к товарищу Сергееву куда? — спросила женщина.

— Сперва налево, потом направо, а потом опять налево и опять направо! — сердито рыкнул Юрка. — Если вы, тетенька, такая недоверчивая, то ищите сами или ждите здесь, пока вас полицаи или фрицы прищучат! А если торопитесь, так мы вас отвезем. Без самолета, конечно… Сжечь его надо, чтоб фрицам не достался…

— Сже-ечь? — взревел тут человек в летном комбинезоне. — Да он целехонький, в нем только бензина нет! Его хоть сейчас заправляй и взлетай!

— Дяденька, а это вы немца сбили? — спросил Юрка, приглядываясь к летчику и прощаясь с надеждой увидеть отца.

— П-ф-ф! — неожиданно фыркнула женщина в полушубке. — Дяденька Евдоким!

Зоя и Юрка недоуменно посмотрели на нее: дескать, чего удивительного, что мальчик назвал мужчину дяденькой?!

— Отставить смех, товарищ старшина! — сурово сказал «дяденька Евдоким». — Некогда смехуечки разводить! Распрягайте, хлопцы, коней, запрягайте самолет!

— Куда же мы его потащим? — спросил Юрка.

— Подальше в лес.

— Да ведь его по следу видно будет, — сказал Юрка, — напахали лыжами. И снег талый, скользить будет плохо… Не увезти его. Бросьте его, дядя Евдоким!

— П-ф-ф! — снова фыркнула Клава. Юрка решил, что неправильно обращается, не по-уставному, и решил поправиться:

— Виноват, товарищ командир! Я вашего звания не знаю, поэтому и говорю по-штатскому… А вы полковник, да?

— Нет, — ответил «Евдоким», тоже еле удерживаясь от смеха, хоть и смеяться было не ко времени. Дуська уже прикинула, что самолет действительно не увезти, так как крылья не прошли бы между деревьями… Эх, как же жалко ей стало бедную «ушку»! Из-за дурацких крыльев придется сжечь… После того как из такой переделки выкарабкались…

Действительно, переделка у Клавы и Дуськи вышла основательная. Ветер, который ближе к утру усилился здорово, снес легонькую «ушку» с первоначального курса. Никаких костров в назначенное время Дуська не увидела, а ориентироваться по местным предметам в сумерках было еще сложно. Пробарахтавшись в воздухе до самого рассвета и израсходовав часть бензина, который был предназначен уже на обратный путь, она решила сесть хоть где-нибудь, а там уж, может быть, разобраться. Километрах в двадцати от райцентра Дуська приземлилась на поляну между копнами. Место было выбрано так шикарно, что первая же «рама», вылетевшая утром на поиски партизан, сразу же заметила «ушку» и передала ее координаты на аэродром в Дорошино. Дуська, едва «рама» умотала, сразу же раскочегарила свою машинку и полетела низко над лесом, стремясь найти новую площадку и спрятаться там. Но уже через десять минут полета на хвосте возник силуэт «мессера», а в наушниках заурчал баритон Эриха Эрлиха:

— Майне пупхен, их грюсе дихь! Нох айн маль видерзеен! Абер ди летцтен! Ферштейст ду, пуппи? Ком цу мир, одер их верде шисен! Нах Дорошино! Тали!

— Давай-давай! — ставя «ДП» на фюзеляж «ушки» и пытаясь поймать на мушку быстро вырастающий силуэт немца, пробормотала Клава. Она отстегнулась от сиденья и встала на колени в кабине. В это время немец открыл огонь, но Дуська сбросила газ и «провалилась». «Мессер» пронесся всего в полсотне метров над «ушкой», обдавая Дуську и Клаву вонючими выхлопами своего мощного мотора. Клава даже не успела нажать на спуск. Она была все-таки наземным, а не воздушным стрелком.

— Дай сюда! — мужицким басом проревела Дуська, и Клава отдала ей «ДП». — Кор-рова деревенская! Ложись на дно, может, не заденет!

Клава послушно скорчилась на полу, хотя понимала, что для крупнокалиберных пулеметов «мессера» многослойная фанера не броня. В это время Дуська, обезумев от ярости, круто развернула самолетик и направила его «Мессершмитту» в лоб. Эрлих открыл огонь издалека, со всех пяти огневых точек. Трассы густо обвили «ушку», но она была как заколдованная, ни одна пуля в нее не попала. Дальше сближаться с «русфанер» Эрлих боялся, так как при лобовом ударе его машина неизбежно разбилась бы об эту фанеру. Он отвернул, уверенный в том, что, пользуясь быстротой и маневренностью, снова выйдет в хвост этой упрямой русской девке. Но не тут-то было. Дуська среагировала мгновенно, хотя стреляла с самолета первый раз в жизни. Она на какую-то секунду оторвала руки от управления и навскидку, прямо через борт, чудом не изрешетив крыло и расчалки, трахнула по отвернувшему «мессеру» длинной очередью бронебойно-зажигательных пуль. Вообще-то она не рассчитывала, что попадет, да по идее и не должна была попасть. Ей просто надоело быть мишенью, добычей для этого фрица, который играл с ней точно кошка с мышкой: то отпуская, то хватая в когти. Хоть чем-то, да ответить! — вот о чем она мечтала, не больше.