Леонид Влодавец - Фартовое дело

— Ты где живешь-то?

— В Москве…

— И батя с дедом тебя сюда пустили?! — изумился Механик. — За четыреста верст с гаком? На заминированный остров?!

— Я сама взрослая, — проворчала девица. — И у меня каникулы… Конечно, надо было папу предупредить. Не сообразила.

— А то, что ты тут загнуться могла, соображала?!

Анюта не успела ответить, потому что бетон колодца ощутимо дрогнул и откуда-то с поверхности донесся тяжкий гул взрыва… Того самого, что прогремел на бугре у заваленного коллектора.

На тех, кто оставался у джипов и дожидался вестей с острова, взрыв нагнал страху.

— Господи! — вскричала Светка, выскакивая из джипа и глядя на снежную пыль, клубящуюся там, где только что грохнуло. У машин в это время, кроме Булочки и Серого, находились Ежик, шофер второго джипа и четыре охранника. Все повернули головы в сторону взрыва и принялись тревожно переглядываться.

— Там Маузер и Никита… — пробормотал Серый. — Налетели, похоже…

Он знал, что рация была у Маузера, и очень надеялся, что тот сообщит, что случилось. Разумеется, если это не он подорвался. Здесь, около машин, Серый имел полное преимущество. Против Светки и двух «старых гвардейцев», выученных Петровичем, у него было четверо, считая Ежика, который, правда, еще не был посвящен в заговор.

— Громко шандарахнуло… — сглотнув слюну, произнес Ежик. — Это, пожалуй, и в Малинине, и даже в Лузине слышно было…

— Сматываться надо, — тоном доброго совета заметил один из тех охранников, которых Серый считал «своими». — Один взрыв нам менты простили, а насчет второго и побеспокоиться могут.

— И ФСБ тоже… — поддакнул другой охранник, которого Серый намечал к уничтожению.

— Надо на остров бежать немедленно! — рявкнула Светка. — Серый! Командуй тем, что у люка остались, чтоб лезли вниз! Возьми двоих — и туда же.

— С ума сошла? Механик их по одному положит и не чихнет…

— Ты что, оборзел? — вскинулась Булочка. — Быстро делай, что сказали!

Распалившаяся Светка не шутила, в ее руках молниеносно появился пистолет.

— Остынь! — заорал Серый. — Можешь ты иногда, кроме себя, еще кого-то послушать? Подожди паниковать! Сейчас вызову Маузера, может, это само по себе грохнуло… Не волнуйся, все нормально будет, во!

И он совершенно непроизвольно, безо всякого злого умысла, поднял вверх большой палец. То ли позабыл, что сам установил такой условный знак, то ли решил, будто бойцы, которым он его указал, поймут, что еще рано начинать разборку… А может быть, подумал, что никто из тех, кому он сообщил этот сигнал, его жест не заметит. Действительно, поблизости от него в этот момент находились только Светка и Ежик. Ежика в свой замысел Серый не успел посвятить, а Светку, естественно, и не собирался.

Жест этот действительно разглядели не все. Два охранника, один из которых был Светкиным, и шофер второго джипа все еще глядели в сторону острова. Шофер даже автомат с собой прихватил.

Увидели этот жест те двое, которые стояли лицом к «флагманскому» джипу. Они заметили, что беседа Булочки и Серого резко перешла на повышенные тона. Один из них был «посвященным», отчего решил, что это прелюдия к разборке. И пристально поглядывал на жестикуляцию Серого, уже сжимая в кармане куртки рукоять пистолета. А потому мгновенно отреагировал на «сигнал»…

Выхватив пистолет, он в упор выстрелил, но не в Булочку, а в «старого гвардейца» Светки, которых Серый намечал уничтожить.

«Гвардеец», еще несколько минут назад мирно беседовавший со своим будущим убийцей, только удивленно распахнул глаза и без крика плашмя упал на снег.

Серый был, выражаясь по-футбольному, «не готов к приему мяча». Его пистолет стоял на предохранителе, да и достать его он не успел. Потому что Булочка, мгновенно оценив обстановку, тут же нажала на спуск, и мозги перемудрившего заговорщика брызнули на заснеженный лед…

Тот, что застрелил «гвардейца», такого поворота не ожидал. Он думал, будто Серый все просчитал и тут же после подачи сигнала завалит Булку. Дальше оставалось застрелить еще одного упертого сторонника Светки здесь, а с тем, который на острове, должен был разобраться напарник. Потом все становилось четко и ясно: Серый — пахан, ему и слово, и дело. А тут все пошло наперекосяк. Серый, которого Булкина пуля отшвырнула метра на два и бросила на лед, ничего подсказать уже не мог. Должно быть, его слишком исполнительный подручный успел сообразить, что ошибся и напортачил, но вернуть пули в магазин уже не мог. Теперь надо было шмалять до конца, идти ва-банк…