Леонид Влодавец - Фартовое дело

— Вижу. Только мы эту воздушную съемку затевали не для того, чтобы тени разглядеть. Следы этих друзей искали, Есаула и Механика. А их, как ни странно, незаметно.

— Может быть, замело уже?

— Тогда два дня стояла хорошая, морозная погода. Тень увидел, понял, наверно, что солнце ярко светило.

— Может, просто не разглядели? Или они их замаскировали как-нибудь?

— Вряд ли. Вон, тут даже проволока заметна. Пленка будь здоров, сильная. Вот видишь, это наш парень следы оставил, когда подорвался. Отлично видно. Не говоря уже о воронке и копоти на снегу.

— Стоп! Ты ж говорила, что ваш Маузер там стрелу какую-то в дереве видел? И что предполагали, будто они трос через озеро перебрасывали, а потом на ролике через озеро переезжали?

— Да. И Серый сначала прикидывал так. Однако ты ведь сказал, что стрела не сможет прочно воткнуться в дерево.

— Только забыл, что стрелу можно не только из лука выпустить.

— Думаешь, ее из винтовки выстрелили? Тогда бы наши ребята, которые со стороны Малинина их поджидали, выстрел должны были слышать.

— Винтовки, между прочим, бывают с глушителями.

— Но у них ее с собой не было. По крайней мере когда в поезд садились.

— Разобрать могли и в рюкзак положить.

— Ладно. Но все это относится к переходу через озеро. А дальше?

— Так они если могли сто пятьдесят метров через озеро проехать, то и там, на острове, могли какие-то веревки между деревьями протянуть.

— Но ведь где-то они должны были спуститься? Ведь если не спускаться, то получается, что они клад на деревьях спрятали? Но мы тогда заметили бы хоть что-нибудь. И потом, как же они четыре сундука общим весом в полтонны туда, на деревья, затащили?

— Во-первых, они могли их и не затаскивать, а вытащить оттуда все, разложить в пластиковые пакеты и распихать в дупла.

— Как белочки орешки… — иронически произнесла Светка. — Наивно, по-моему. Судя по тому, какие они в Москве вещицы продали. Там такие фигулины были, которые в сосновое дупло не спрячешь. Тем более что и дупла у сосен не так часто встречаются, как кажется.

— Хорошо, тогда допустим, они спускались прямо с дерева в какой-нибудь люк. Я точно помню, что у Белкина написано, будто они там на какую-то прожекторную площадку через люк поднимались.

— И где эта площадка была?

— Если вот эта загогулина — дот номер четыре, а эта — номер пять, то площадка должна была быть вот тут.

— Ну и где же здесь люк? Тут кусты какие-то…

— А может, он под кустом замаскирован? — не сдавался Никита.

— Но тут дерева нет, дорогой мой. Как же они сюда могли спускаться?

Никита почти сразу нашелся:

— Зато можно было веревку от одной сосны до другой перекинуть. Потом съехать на середину и еще одну веревку привязать вертикально.

— Что-то ты намудрил, по-моему, Никитушка! — усмехнулась Светка. — Неужели эти алкаши тут такой эквилибристикой занимались? Не верится. К тому же Есаула надо краном поднимать — никакая веревка не выдержит.

— Выдержит. Альпинисты знаешь какие здоровенные бывают?!

— Это я пошутила. Просто Есаул неуклюжий как бочка. Не верится, чтоб он мог так лазать по деревьям.

— А Механик?

— Механик, по сведениям Серого, жилистый и ловкий, но тоже не альпинист и не воздушный гимнаст. Зарезать или сюрикеном запустить — точно, он еще может, но чтоб четыреста кило драгоценностей по веревкам перетащить, у него здоровья не хватит. Дыхалка туберкулезная!

— Даже если он эти четыреста килограммов, допустим, на сорок мешочков по десять килограммов разложил? Или на двадцать по двадцать?

— Ты сам-то лазал по веревкам? Знаешь, сколько это сил отнимает? Да еще если больной?! А сколько времени все эти ходки потребуют, даже если их не сорок, а двадцать?!

— Постой! — улыбнулся Никита. — С чего это мы с тобой все о веревках да о веревках? Они же клад когда прятали? Осенью! Еще ни льда, ни снега не было, в озере вода плескалась. А на ней следов не остается…

— Ты, часом, не забыл, что у них грузовик был, а не амфибия? Или, может, Механик со своим туберкулезом в воду нырнул? У нас бы сейчас с ним проблем не было… Я и то удивляюсь, как мы все тогда, как на плоту поплавали и под дождем промокли, воспаление легких не получили. Даже дед Ермолаев выжил.

— Понимаешь, — сказал Никита, — ты не задумалась, отчего они, которые клад уперли, так сказать, внезапно для самих себя, просто сдуру, и уж точно без всякой подготовки, вдруг потащились именно в такое хитрое место, о котором в районе даже местные ни черта не знают?