Александр Тамоников: Сирийский эшафот

— Шикарный розыгрыш! — присвистнул Суров. — Прям десять баллов из пяти!

— А чего нам тут делать-то? — дважды хлопнул ресницами прапорщик.

Вновь появившаяся официантка сгрузила с подноса три тарелки с курицей, тарелку с хлебом и три стакана чая.

Дождавшись ее ухода, подполковник тихо сказал:

— Кажется, московское начальство намерено подкинуть вам очередную работенку.

Андрееву страсть как хотелось разродиться парой этажей мата, но он тихо и с тоской в голосе спросил:

— Какую еще работенку?

— Этого я не знаю. Велено обеспечить вам хороший отдых и пару дней не беспокоить. Поэтому вас утром и будить не стали.

— Спасибо, благодетели. Еще пожрать бы принесли — так мы вообще ощутили бы себя в правительственном санатории.

— Это мы легко устроим, — криво улыбнулся Суслов. — Вечером доставим в комнату отдыха ужин под водочку, утром — туда же завтрак с крепким кофе.

— О задаче Подгорный ничего не сказал?

— Ничего. Ты же знаешь его лучше меня — будет молчать до последнего, а за пять минут огорошит.

— Это точно…

Михаил терпеливо ждал, пока помрачневшие снайперы без аппетита жевали курицу и запивали ее чаем. По-человечески ему было жаль ребят. Они прилетели сюда, имея строго определенную задачу. Качественно и без потерь ее выполнили, а вместо заслуженного отдыха на родине — неизвестность и томление в ожидании следующего приказа.

Внезапно ему в голову пришла идея.

— Парни, а хотите, я устрою вам баньку?! — предложил он. — С жарким парком, с веничками, с хорошим кваском?

— А что? — пожал плечами прапорщик, вставая из-за стола. — Я никогда не откажусь от русской бани.

— Да и я с удовольствием кости погрею, — поддержал старлей.

— Согласны, — подытожил Павел. — Во сколько подойти?

— Давайте к пяти. Пару часиков расслабиться нам хватит?

— Вполне.

— Вот и отлично. А после баньки сразу организуем ужин в вашем модуле.

— С водочкой?

— Ну, а как же без нее?! — хохотнул Суслов. — Баня без водки, что война без бранного словца…

В модуль возвращались в паршивом настроении.

Войдя в номер, Павел снял куртку, бросил ее на стул и уселся на кровать. В Москве он всегда мог бы найти себе занятие по душе, когда полковник Подгорный говорил: «Позагорай, Павел, пару дней, пока я накидаю планчик очередной операции».

А что делать здесь? До обеда пролеживать бока, а по вечерам лупить водку?

Нет, ему это определенно не нравилось.

Он хотел выругаться вслух, но лежащий на прикроватной тумбочке сотовый телефон вдруг издал тонкую трель, известив о принятом сообщении.

Кому он еще понадобился? Родственников и семьи нет, все друзья лежат по койкам в полутора метрах от него.

Андреев нехотя протянул руку, взял аппарат и оживил экран.

«Паша, привет! Я забыла вернуть комплект ключей от твоей квартиры. Маша», — прочитал он короткую эсэмэску.

С одной стороны, сообщение озадачило. Забыла, ну, и бог с ними.

С другой — обрадовало. Хоть кто-то о нем еще помнит. И не просто «кто-то», а красивая девушка и замечательный человек.

Он раздумывал над тем, стоит ли отвечать и о чем именно он мог бы написать в ответе. «Уж, по крайней мере, не о том, что я в очередной командировке», — вздохнул Павел, припоминая, как тяжело Мария переносила разлуки.

Телефон снова издал призывную трель.

Очнувшись от раздумий, капитан прочитал: «Я тут недалеко… Подумала, может быть, стоит занести тебе ключи, чтобы ты не ездил за ними через всю Москву?..»

Он улыбнулся. «Недалеко» — это Дамаск или Алеппо. Все остальное — запредельно».

Очередной сигнал о сообщении.

«Я у тебя. Когда ты вернешься? Я хотела бы с тобой поговорить. И просто увидеть. Обнять…»

Улыбка все шире и шире растягивала его губы. Позабыв обо всем на свете, в том числе и о решении полковника Подгорного оставить его группу в Сирии, Андреев упал на подушку и смотрел в экран телефона в ожидании очередного сообщения от Маши. От человека, которого так и не смог забыть.

«Пашенька, любимый! Я очень тебя жду, — прочитал он через минуту. — Возвращайся поскорее…»