Александр Тамоников - Пороховой загар

— Практически все снаряды легли точно в цель. Вы уж извините, что я называю так мирную деревню, — проговорил Жилин.

— Ничего.

— Из этого следует, что командир пусковой установки…

Демир добавил по ходу:

— По нашим данным, это была турецкая Т-122 «Сакарья».

— Возможно. Командир расчета имел координаты целей, причем двух. Он заранее знал, сколько куда произвести выстрелов. Это означает одно. Координаты определил наводчик. Не исключено, что он и корректировал огонь.

— Нет. Корректировщика на момент обстрела у Афрани не было.

Жилин взглянул на Демира и спросил:

— Откуда такая уверенность?

— Первый снаряд был специально пущен в сторону. А затем, практически без перерыва, последовали сразу два удара.

— Да, корректировщику требуется время, установка же била без перерыва, если не считать минуты на перенацеливание. Но все равно кто-то передал командиру расчета точные координаты.

— Это несомненно. Но это не мог быть житель Афрани, соседних Будри или Варке. Они все на виду. Я предполагаю, что вражеский наводчик действовал из города. Он выехал к Афрани, произвел все необходимые расчеты и передал координаты командиру установки. Она вошла в буферную зону и в назначенное время, когда на улицах больше всего женщин и детей, нанесла удар. Потом огонь был перенесен на наши оборонительные позиции.

— Значит, это был житель Хамена.

— Да, посторонний человек не смог бы пройти пост на выезде из города в сторону Афрани, как, впрочем, и другие заставы.

— Объехать пост нельзя?

— Нет.

— А обойти?

— В смысле?

— Пешком.

Демир подумал и ответил:

— Это вполне возможно. Я сразу как-то не подумал о пешем марше. В этом случае корректировщику со спецоборудованием надо было выйти из города, миновать патрули, прошагать туда и обратно почти двадцать километров. Это вполне под силу подготовленному человеку.

— Подобный марш возможен ночью, для конкретизации уже имеющихся данных, касающихся выбора времени для нанесения удара по мирной деревне. Если корректировщик ранее не заглядывал в Афрани, то должен был побывать там днем. Без предварительных данных невозможно точно определить цели, обстрел которых приведет к самым большим потерям.

— Тогда нам надо отправляться на пост. Через него за день проходят от силы три-четыре машины, причем одни и те же. Они принадлежат жителям селений, расположенных по дороге к буферной зоне. Наряды там постоянные. Если на постах не будет тех людей, которые дежурили там накануне обстрела, то вызовем их.

— Моя группа совершит марш-бросок до поста, или лучше использовать вертолет?

— Черт! Минуту, майор. — Демир повернулся к Хайдуру и приказал: — Вессам, срочно сюда наш штабной автобус!

— Охрана?

— Какая охрана? У нас группа российского спецназа! Нужен только водитель.

— Понял.

Спустя двадцать минут подошел потрепанный автобус песочного цвета. Группа «Байкал» загрузилась в салон. Жилин сел во внедорожник Демира. Колонна отправилась в путь.

В 10.20 внедорожник с командиром ополчения Хамена и автобус встали за зданием поста.

Старший наряда Тасир Кури бросился навстречу высокому начальству. Он не понимал, что потребовалось Демиру на посту, но доложил по всем правилам. С командиром ополчения и заместителем был русский офицер, и это беспокоило старшего поста.

Демир коротко спросил:

— Кто дежурил на этом посту накануне обстрела селения Афрани?

— Вы имеете в виду воскресенье, семнадцатого мая?

— Да, черт бы тебя побрал!

— Извините. Я с нарядом и дежурил.

— Ты смотри, — проговорил Хайдур. — Похоже, нам повезло, не надо будет собирать всю группу охранения.

— Значит, ты? — переспросил командир ополчения.

— Наряд, подчиненный мне.

— Чего-нибудь странного в этот день не заметил?

— Нет, все как обычно.

— Сколько машин прошло непосредственно в Афрани?

— По-моему, всего одна.

Демир повысил голос:

— Так по-твоему или одна?

— Только одна. Ее досматривал Музхар Халим.

— Где он сейчас?

— Так у шлагбаума, где находился и в воскресенье. Целый день с короткими промежутками.

— Халима сюда! Вместо него выстави другого человека.

— Слушаюсь!

Подбежал Музхар Халим. Во взгляде напряженность, беспокойство. Ему еще ни разу не приходилось разговаривать с самим командиром ополчения всего города и района.

— Музхар Халим, господин Демир! — представился он и вытянулся в струнку.

— Расслабься и включай мозги.