Александр Тамоников - Пороховой загар

— Так точно, господин капитан!

— Далеко пойдешь. Не забудешь первого командира, когда наденешь генеральские погоны?

Лейтенант смутился.

— Никак нет. До этого далеко. Да и вы быстрее меня станете генералом.

— Нет, мне это не светит. — Конкер отдал приказ на заряжание пусковых блоков привезенными снарядами, повернулся к Арасу и сказал: — Комбриг велел доставить тебе флеш-карту. Хочешь посмотреть на дела рук своих?

— Так точно!

— Где посмотришь? В кабине?

— Можно и там.

Офицеры поднялись в кабину «Сакарьи». Вскоре лейтенант Арас увидел деревню Афрани и позиции ополченцев перед ней. Это говорило о том, что оператор работал из буферной зоны, с возвышенности. На позициях ополченцы, на улице женщины, мужчины, много детей. Обычное утро в деревне. На небольшой площадке окраины четверо мальчишек гоняют мяч, один стоит на воротах. Девочка и мальчик смотрят за ними, сидя на бревне у глиняного дувала.

Первый снаряд упал за деревней. Тут же весь экран заполонили огонь и дым. Звука не было, поэтому смотрелось все странно, непонятно. Но лейтенант прекрасно понимал, что происходило.

Вот позиции ополчения. На них явно видны грибы разрывов снарядов, осколки которых легли точно в траншеи. Затем пауза.

За ней снова площадка, где дети играли в футбол. Там мужчина словно прилип к стене. В ногах у него валяется женщина. Рядом с ней еще одна. В руках у нее оторванная голова ребенка.

Улица. На ней множество трупов в различных, неестественных позах. Горящий дом.

Запись оборвалась.

Лейтенант протер лоб от неожиданно выступившего пота.

— Ну и как тебе кино? — спросил командир батареи. — Правда, впечатляет?

— Не то слово, господин капитан. Я не могу описать свое состояние.

— Надеюсь, это не жалость?

— Что вы, нет, конечно, нисколько не жалость. Это больше восторг, который лишает слов.

— Так и должно быть, — сказал капитан Конкер и извлек флешку из ноутбука Араса.

Сержант из числа заряжающих постучал в дверь.

— Да? — Конкер открыл окно.

— Установка заряжена, господин капитан.

— Отлично, грузитесь в машину, я сейчас.

— Господин капитан, я понимаю, командир бригады запретил, но… — проговорил лейтенант.

Конкер, не столь ретиво относящийся к своим обязанностям, усмехнулся и спросил:

— Хочешь оставить себе память о великих делах, совершенных в самом начале службы?

— Так точно!

— Делай копию. Но смотри, об этом должны знать только мы. Иначе вместо поощрения нас ждет трибунал.

— Все понимаю, не беспокойтесь. Я же не враг самому себе.

— Надеюсь.

Лейтенант сделал копию записи.

Транспортно-заряжающая машина ушла к поселку. Расчет загнал установку в укрытие и отправился спать.

А молодой лейтенант до рассвета смотрел запись. Он ощущал себя если не Богом, то как минимум Его посланником, снизошедшим с небес на грешную землю.

В усадьбе на окраине города мужа и Сабиха ждала Висаль.

— Что-то случилось? — спросил Джамар супругу.

— А вы разве ничего в городе не слышали?

— Нет!

— Всевышний!.. — Висаль подняла руки. — За что?

— Да что произошло-то? — включился в игру Сабих.

— Весь район только об этом и говорит.

Джамар повысил голос:

— Женщина, ты можешь в конце концов внятно объяснить, что произошло?

— Баха, большая беда. Деревня Афрани обстреляна из «Градов». Кто, откуда, почему вел огонь, неизвестно. Одних только детей погибло более пятидесяти, столько же женщин, много мужчин.

Джамар побледнел, взглянул на Сабиха и спросил:

— Это сделали наши?

— Пройдем в дом, Баха, нечего тут рисоваться.

— Так наши или нет?

— Я сказал, в дом. Всем!

Супруги и Сабих прошли в большую комнату.

— Так вот зачем ты настаивал на поездке в Афрани, поднимался на холм, а затем ночью уходил из города! Ты корректировщик огня, Нури.

— Да будет тебе известно, корректировщик огня работает непосредственно во время ведения обстрела. Когда же ударили установки, как тебе известно, я находился в городе. Вместе с тобой.

— Значит, ты передал координаты и ушел. Днем мы ходили по рынку, чтобы создать тебе алиби.

— Ты считаешь, что турецким штабам неизвестны координаты какой-то курдской деревни, и огонь РСЗО нуждается в корректировке?

— Так зачем ты ездил в деревню?

Сабих вздохнул:

— Хорошо, я действительно ездил в Афрани, чтобы посмотреть, не представляют ли собой угрозы для нашей территории и границы позиции ополчения. Я увидел, что ничего подобного нет. Ты же слышал, в деревне погибло много женщин, детей, есть потери и среди ополченцев. Но зачем нам было стрелять по деревне, если есть позиции?