Владислава Мека - Разрешаю поиграть

-На триллер. Прости, но романтические комедии - не мое.

И не мое. Но, я тебе в этом ни за что не признаюсь.

День двадцать второй.

Я гордо шел по центру города, и ловил взгляды прохожих. Популярность? Нет! Красота? Вряд ли. Оранжевая бензопила в руках?

Возможно…

Уже при входе в кинотеатр, я купила газету. Не удержалась. Впрочем, как и думала - план удался. Данте - мертв. И смерть его естественной может назвать только дурак. А организация, на которую покойничек трудился дураков не держит. Да, не спорю Людовик скорее всего подчистил за собой, но доказательства - это одно, а информация - другое. Они заинтересуются им. На это и был расчет. И понятие - “правосудие” у этих ребят весьма своеобразное. Поэтому вряд ли Людовика попытаются поймать и посадить, а вот найти и убить…

Стараясь не проявлять столь явной радости, я все же не удержалась от улыбки, когда смяла и выбросила в урну газету. Ник моих манипуляций не заметил, слишком занятый покупкой поп-корна и содовой. Не люблю эту американскую привычку жевать при просмотре чего-либо. Высказаться по этому поводу я не успеваю. В толпе мелькает до боли знакомая фигура.

-Ник, может не пойдем? Что-то мне расхотелось - о, я знаю, что это бессмысленно, но Ник мне и правда нравился.

-Перестань. Уверен, тебе понравится. К тому же я ужасно хочу увидеть этот фильм на большом экране - ну вот, что я говорила?

Я переступаю порог темнеющего своим зевом зала с таким видом, что по меньшей мере на меня сейчас должна упасть бетонная плита и превратить в красную лепешку. Но, конечно, ничего не происходит. Пока не происходит.

Мы рассаживаемся и свет окончательно меркнет. Зато вспыхивает экран. Секунд тридцать ничего не происходит, только полотно перед зрителями ярко светится. Я чувствую, как нервное напряжение прокатывается от затылка к пояснице и возвращается назад отдаваясь болью где-то внутри головы. Пока зал замер в предвкушении, я леденею от страха. Не хочу повторения. Впрочем, можно не сомневаться, что в этот раз будет что-то новенькое. Людовик всегда был оригиналом. А в отношении выбора смерти - тот еще придумщик.

Свет экрана сменился, потух. Люди начали волноваться. Наконец-то. Но легкие шепотки перебил резкий лязг динамиков, словно кто-то настраивал микрофон. А, возможно, так и было. Ведь голос прозвучал и от него меня передернуло. Черт! Так и знала.

-К сожалению, просмотр откладывается на неопределенное время, но я бы не советовал вам покидать своих мест. Видите ли, под определенным количеством сидений встроена миленькая система… Ну, не стоит паниковать, никаких бомб и динамита. Всего навсего с дюжину петард, которые устроят салют стоит только вашему соседу по месту встать. Чтобы выжить вам надо лишь посидеть спокойно до конца сеанса. Ах, да… Это не шутка.

От взрыва я невольно вздрогнула, впрочем не от взрыва, а от чего-то липкого на шеи. Обернулась. Через ряд от нас с Ником, два свежих трупа, точнее то, что осталось от них. А затем… Взрывы раздавались повсюду. Крики, плач, стоны и кровавая пелена перед глазами. Я вцепилась в ручку кресла и зажмурилась.

Легкое касание к плечу. Это Ник. Глаза приходится открыть. Людовик стоит у экрана с микрофоном в руке. Я не могу видеть выражение его лица. Но, могу поклясться - он улыбается.

-Как я и предполагал, нас осталось трое. Не правда ли грустно? Люди всегда одинаково ведут себя в подобных ситуациях. Паника и страх. А ведь все могло быть иначе. Жаль, жаль - качает он головой и идет к нам.

-Детка, безмерно счастлив видеть тебя, я успел соскучится - оказываясь напротив моего сидения, Людовик скалит свои зубы в улыбке.

-А я - нет.

-Жестока, как всегда - притворно вздыхает он - а вот этому придурку лучше бы было не попадаться мне на глаза.

Молниеносный удар, голова Ника дергается, а щека начинает кровоточить. Ну конечно, кастет, куда без этого?

-А давайте поиграем?

-Во что? - и зачем он лезет! Молчал бы или одного удара мало?

-В “мучеников”! Игра очень простая. Кому-то из вас придется побыть жертвой. Безусловно, Никки, как настоящий джентльмен уступит даме. Так вот, условия следующие: до конца сеанса у вас нет никакой уверенности, что кресла не взлетят на воздух. Значит, в запасе у нас часа два и все эти два часа я постараюсь доставить максимум неудобств нашей девочки. Вытерпит и ты, Никки можешь быть свободен, а не вытерпит… Ну, что ж, есть в этом что-то от рулетки.

-Почему не я, а она? - стараясь не вскочить, прошипел сквозь зубы Ник.