Андрей Воронин - Слепой. Повелитель бурь

Ну что тут скажешь? Бес попутал, и больше ничего…

Секретарша принесла кофе, опустила поднос на специально предназначенный для этого столик в углу и, повинуясь нетерпеливому кивку хозяина кабинета, вернулась в приемную. Дмитрий Алексеевич выбрался из-за своего рабочего стола, пересек кабинет, бесшумно ступая по ворсистому ковру, и опустился в удобное кресло возле кофейного столика.

Два других кресла были уже заняты посетителями. Выполняя обязанности радушного хозяина, Дмитрий Алексеевич наполнил чашки. При этом он старался не слишком заметно хмуриться. Честно говоря, он предпочел бы короткий и сухой деловой разговор в чисто официальном формате. Для этого было бы достаточно просто оставаться на своем рабочем месте. Как и для всякого бюрократа, письменный стол был для Дмитрия Алексеевича своего рода укреплением – окопом, траншеей, несокрушимым бастионом, за стенами которого он чувствовал себя неуязвимым. Это был символ благополучия и власти, и теперь, почти насильно извлеченный из своего укрытия, Дмитрий Алексеевич чувствовал себя улиткой, которую бесцеремонно выковыряли из раковины. Низкий кофейный столик, вокруг которого они теперь сидели, предполагал дружескую беседу на равных и был предназначен как раз для того, чтобы продемонстрировать демократичность хозяина кабинета. В данный момент Дмитрий Алексеевич не испытывал ни малейшей потребности в такого рода демонстрациях, но в последнее время его мнение учитывалось все реже.

Становой уселся напротив, свободно раскинувшись в кресле и наблюдая за Дмитрием Алексеевичем с едва заметной усмешкой. Несомненно, он видел Вострецова насквозь, и то, что он видел, казалось ему чертовски забавным. Он снова развлекался, умело совмещая приятное с полезным. В этом деле ему не было равных: он, как никто, умел превращать людей в лабораторных крыс. Даже поза Станового вызывала у Дмитрия Алексеевича бешеное раздражение: предельно свободная и непринужденная, она в то же время не была развязной. Такая поза хороша на дружеской вечеринке, в гостях, дома и даже в кабинете, но в своем собственном, а никак не в чужом, да еще при посторонних. Дмитрий Алексеевич чувствовал себя оскорбленным, причем оскорбленным намеренно, с умыслом.

Протеже Станового сел рядом, заполняя все кресло своей оплывшей тушей. Он не был очень толст – скорее уж, полноват и несуразен. Его крупное тело имело грушевидную форму, заметно расширяясь книзу и переходя в непропорционально огромные, косолапые ножищи со ступнями сорок седьмого размера. Плечи у него были узкие, покатые, и к этим почти женским плечам мать-природа шутки ради присобачила мосластые лапищи, которые были под стать ногам. Голова посетителя повторяла форму тела, и в целом он здорово смахивал на человечка, кое-как слепленного из двух груш – большой и маленькой – и нескольких воткнутых в более крупную грушу веточек. Мутноватые поросячьи гляделки, расположенные по бокам длинного унылого носа, испуганно моргали на Дмитрия Алексеевича, светлая рубашка с коротким рукавом под мышками потемнела от пота, и на лысине, слегка прикрытой жидкой прядью волос, тоже поблескивали крупные капли. Словом, это был тот самый изобретатель, которого Дмитрий Алексеевич видел накануне по телевизору. Да, Становой привык действовать быстро, по-суворовски: с момента выхода передачи в эфир минуло не больше полусуток, а это нелепое, обильно потеющее создание уже сидело в кабинете Вострецова и хлебало его кофе, свободной рукой прижимая к животу потрепанный матерчатый портфель – судя по виду, пустой. «Для денег он его, что ли, приготовил? – подумал Вострецов, косясь на портфель. – Ну так это он зря».

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.