Юлия Латынина - Джаханнам, или До встречи в Аду

На этот раз Баров выполз в другую дверь. Ему повезло – это была лестница, и на лестнице не было никого. Он спускался ногами вперед, стараясь, чтобы автомат не слишком грохотал по бетонным ступеням, но тот все время норовил перелететь через голову, и в конце концов Данила поставил его на предохранитель.

Теперь Баров понимал, что случись что – и он никогда не успеет выстрелить, но все равно с автоматом было приятнее, чем без. Все пользующиеся авторитетом люди последние два дня ходили на его глазах с автоматами.

Лестница кончилась через пятнадцать минут. Внизу был бетонный пол, залитый мазутом, темнота и холод.

Казалось невероятным, что его до сих пор не хватились. Холод шел слева – там должен был быть выход к снегу и свободе. Сколько он сможет проползти по снегу с перебитыми ногами и в одной рубашке? Баров представил себе, как он выползает из здания и наталкивается на разведгруппу, высланную с целью уточнения обстановки. Вероятность события – ноль целых одна миллионная.

Баров повернул налево и пополз. Стена, вдоль которой он полз, десять лет назад горела в огне, бетонные плиты были рассечены трещинами до пола. По ту сторону стены послышались шаги, и через мгновение около трещины раздалось торопливое журчание.

Баров замер и осторожно повернул голову. Ему не было видно человека, справлявшего нужду. Но сквозь трещину были видны синие штаны. Все боевики были одеты в камуфляж.

– Кто это? – тихо спросил Баров. Даже если бы он пытался кричать, у него все равно бы получилось тихо.

Ему пришлось говорить три раза. Потом штаны дернулись, как от электрического тока, подогнулись – и внезапно сквозь трещину просунулся круглый глаз.

– Господи! Данила Александрович! Вы живы, а мы-то думали, что эти выродки вас…

Голос человека даже был смутно знаком. Уже потом Баров вспомнил, что тем же голосом кричал рабочий, просивший расстрелять его вместо жены.

– У вас тут что, туалет? – спросил Баров.

– Да. Да. Они в сортир не пускают больше, вон, велят у стены оправляться…

Баров сомневался, что в полуразрушенном здании ТЭЦ вообще есть сортир.

– Ни слова, что я жив, – сказал Баров. – Позови Карневича. Тихо и срочно.

Карневич пришел через пять минут. Встал к стене, от волнения забыв расстегнуть ширинку. Баров мог только надеяться, что боевики не так внимательно следят за отлучившимися по нужде.

– Ты не ел ничего? – спросил Баров.

– Третий день. Мне даже в сортир не надо.

– Хорошо. Я тебя научу, как выбраться отсюда. Ты не диабетик?

– Нет.

– У меня в пальто – две банки сгущенки, леденцы и пакет с сахаром. Ты должен все съесть.

– Зачем?

– У тебя будет приступ. Тяжелейший. Инсулиновый шок. Скажи, что у тебя диабет, что ты умрешь, если тебя не отвезут в больницу. Только пустые банки спрячь.

– А если меня не отвезут в больницу?

– Ты умрешь.

Карневич по ту сторону трещины недовольно задышал.

– Мы все здесь обречены, Сергей. Вместе с городом. Послушай внимательно, что я тебе скажу. Как только очнешься, найди майора Яковенко из управления «С». Он наверняка здесь. Если Яковенко нет, иди к Никите Травкину. Спецназ ГРУ. Ты должен объяснить ему следующее. Весь теракт спланирован с участием Савелия Рыдника. Паспорта и оружие им помог достать Рыдник.

Карневич моргал.

– Я не хочу сказать, – продолжал Данила, – что Рыдник планировал теракт. Он планировал гигантскую провокацию. Проблема была в том, что это не Рыдник воспользовался своими агентами среди чеченцев, а это чеченцы воспользовались Рыдником.

– Они намерены уничтожить город?

– Да. В штабе это знают. Но чего они не знают – так это того, что Халид Хасаев имеет все доказательства, что данный теракт спланирован с помощью Федеральной службы безопасности. Он записал на пленку признание, которое будет обнародовано в случае его смерти. Халид Хасаев признается в этой пленке, что был вынужден пойти на организацию теракта, окончательно запутавшись в своих связях со спецслужбами. Он заявит, что ему угрожали смертью в случае отказа и сулили деньги и жизнь в случае согласия. Он заявит, что данный теракт был заказан лично президентом – через ФСБ и что цель теракта – создать в стране обстановку для введения диктатуры. Карневич по ту сторону стены замер.

– Халид выигрывает в любом случае. Либо он получает независимость в Чечне, либо он получает бардак в России, Что, в свою очередь, подарит Чечне свободу.

– Да пусть их подавятся…

– Послушай, Сережа. У меня нет способа уговорить Халида. У всех, кто там торчит за периметром, – нет способа нейтрализовать ситуацию. В хранилище сейчас находится три с половиной тысячи тонн сероводорода. Чтобы его нейтрализовать, надо пригнать два вагона щелочного натрия и врезаться сверху в газгольдер. Одна врезка займет полдня. Решить этот вопрос силой – нереально. У нас есть один-единственный шанс. Рыдник. Мы должны его заставить признаться во всем.