Юлия Латынина - Джаханнам, или До встречи в Аду

Ворота автовесовой были распахнуты, и в них стоял желтенький микроавтобус, из тех, в которых по территории завода развозили рабочих. Когда джип Травкина показался на площади, водительская дверца отворилась, и из нее на снег спрыгнул человек в зимнем камуфляже с пристегнутым меховым воротником. Оружия у него не было, но в правой руке чеченец сжимал черную коробочку с заячьим ухом антенны.

Травкин затормозил и вышел из машины. За ним выбрался Яковенко. Они взяли с собой еще троих, но им Травкин жестом велел оставаться в джипе.

Чеченец ждал, присев на запорошенный снегом бампер. Метрах в тридцати за автобусом стоял черный кирпич джипа, и фары его были как прожекторы.

Когда они подошли на пять метров, Руслан протянул вперед руку, словно приветствуя обоих офицеров, и Яковенко заметил, что большой палец чеченца уже утопил красную кнопку в корпусе командного прибора.

– Там в автобусе десять женщин, – сказал Руслан. – Договоримся, они уедут с тобой. Не договоримся, они уедут со мной. Вздумаешь ломать мне руки – отпущу кнопку. Поговорим?

Кивком головы Руслан указал на бетонный гроб проходной.

– Поговорим, – согласился Травкин.

Руслан зашел на проходную первым, повернувшись спиной к обоим русским. Внутри было холодно. На бетонном полу лежали осколки стекла и разбитый маленький телевизор, из тех, по которым смотрят футбол скучающие охранники, и рядом с перевернутым стулом валялась теплая зимняя куртка. Под потолком горела оплетенная сеткой лампа.

Руслан поднял стул, поставил его к стене и сел, расставив длинные ноги в камуфляжных штанах, заправленных в высокие удобные ботинки. В белках его глаз вспухли кровяные жилки, подбородок за два дня оброс жесткой, как обувная щетка, щетиной. Из-под раскрытого ворота камуфляжной куртки виднелась когда-то белая рубашка с вышитой золотом монограммой «РК».

– Ты где-то потерял свою бабочку, – сказал Яковенко.

Руслан покосился на четки в руках сотрудника управления «С», а потом на свое отражение в торчащем из рамы осколке стекла. Его напускная небрежность бесила Яковенко. Похоже, с пультом в руках этот коммерсант чувствовал себя уверенней, чем с автоматом. Благо в своей прежней жизни он чаще нажимал на кнопки, чем на курок.

– Как поживает мой бизнес? – внезапно спросил чеченец Травкина.

– Твоего бизнеса больше нет. Своих людей ты сильно подставил.

– А что мой дом?

– Я побывал в твоем доме, – сказал Яковенко. – Там пока не застрелили никого, кроме твоей овчарки. Кстати, чего ты держал собаку дома? Нечистое же животное, по вашим понятиям.

Руслан сосредоточенно рассматривал пульт в своих руках.

– Мой дом оформлен не на меня, – сказал чеченец, – неделю назад я оформил его на Милу. И бизнес тоже переписан на Милу. А теперь скажи, Никита, что сделает с Милой Рыдник, если мой брат ее отпустит?

Яковенко и Травкин переглянулись.

– Ты не знаешь, что ответить? Тогда отвечу я. С моей русской женой сделают то же, что с моей немецкой овчаркой.

Травкин откашлялся.

– Я слишком долго жил среди русских, – сказал Руслан, – мне плевать на то, что священно для большинства моих соплеменников. Я сплю с кем хочу, я не держу уразу, и когда мне вчера сказали, что если я засну без молитвы, то шайтан помочится мне в ухо, я ржал полчаса. Но я не допущу, чтобы после того, как я погибну, мать моего будущего ребенка насиловали пьяные солдаты. Я не допущу, чтобы Рыдник дотронулся до нее хоть пальцем. Лучше я убью ее сам. Назови мне способ спасти мою жену, Никита, и можешь забирать автобус снаружи.

Травкин помолчал.

– Я могу увезти ее к себе, – сказал глава «Дельфинов».

– На базу? Это которая на Дальней?

– Ты зачем спрашиваешь, Руслан? Хочешь долбануть по ней «Градом»?

– И что помешает Рыднику арестовать мою жену?

– Не посмеет.

– Допустим, не посмеет. А на что она будет жить, когда все кончится? На что будет жить ее ребенок?

– Тебе стоило подумать об этом перед тем, как отправиться на завод.

– Ты прекрасно понимаешь, что я оказался здесь случайно.

– Ты застрелил офицера.

Руслан помолчал. Потом левой рукой полез куда-то за пазуху. Яковенко напрягся, но все, что достал Руслан, – несколько листов бумаги.

– Это не моя фирма устанавливала систему безопасности завода, – сказал Руслан. – По ящику десять раз сказали, что она моя, но это не так. Все деньги за работы получил Рыдник, а моя компания была просто инструментом для перевода этих денег. Именно поэтому он не мог найти нормального подрядчика. Он взял все деньги, а мне сказал: «Ну, ты чего-нибудь там сделай бесплатно». И сейчас он изымает документы об этом в рамках борьбы с терроризмом. Но часть платежек осталась на заводе. Вот они.