Евгений Сухов - На зоне

– Ты меня поражаешь своей наивностью, Стась. Еще один такой вопрос, и я подохну от смеха. Если даже компромата на Варяга и нет, то его нужно будет сварганить. Жизнь ведь гораздо богаче и сложнее, чем нам порой видится. Варяг не мальчик, у которого все впереди. Он успел натворить уже столько, что многим хватит на несколько жизней. И мне не верится, что он ни разу не споткнулся – просто надо внимательно порыться в его прошлом. Я сделаю все от меня зависящее, да и ты уж постарайся, порасспрашивай людей. Если нам удастся провернуть это веселенькое дельце, то почему бы тебе не стать смотрящим по нашему региону?

От Беспалого не ускользнуло, как лицо Стася при этих словах напряглось, а сам он приосанился.

– Вижу, ты крепко обо всем подумал, Тимофеич. По рукам. Я согласен. Но только как ты себе все это представляешь? Вот, скажем, завтра, по-твоему, я должен идти к нему на поклон, как к смотрящему?

Беспалый уже не однажды мысленно прорабатывал аналогичную ситуацию. Он и сам неясно представлял себе всю картину с законным, – оставаясь в заключении, вор не терял своего прежнего могущества, и в его силах было приговорить даже начальника колонии к смерти только за невежественное обращение к своей персоне. Беспалый очень хорошо знал такие зоны, где истинными хозяевами были «воры в законе», а начальник безропотно исполнял их волю.

Беспалому такая участь не грозила. Сразу же посадив Варяга на иглу, он решил подчинить себе само сознание смотрящего; а дальше как можно быстрее Варяга нужно скомпрометировать или опустить с помощью беспредельщиков.

– Первое, что я тебе посоветую, Щеголь, это не лезть понапрасну на рожон. Если представится возможность стать его другом, не отказывайся. Хотя мне известно, что Варяг очень недоверчив и чрезвычайно осторожен, как старый покусанный волк. Но если тебе удастся завоевать его доверие или, коли повезет, сделаться его приятелем, то это нам на руку. Может, ты узнаешь кое-что о тайнах российского «общака», тебе потом это очень поможет при продвижении наверх. Когда же почувствуешь, что помощь Варяга тебе уже не нужна, – вот тогда и толкнем весь арсенал компроматов. Варяг долго был при «общаке», а там ведь всегда не все гладко и чисто… – Беспалый усмехнулся. – Может, недостача какая вскроется. Может, еще что… Ты дружи с ним, Стась. А остальное за тебя отмороженные сделают. Ну на сегодня все, дуй в барак. И с Богом.

Буквально через день к вечеру Щеголь сам напросился на встречу с Беспалым. Он отлично знал, что Александр Тимофеевич терпеть не может самодеятельности, и если сам не вызывал своего верного пса, то ужасно не любил, когда тот скребся непослушной лапой у него под дверью. Но Щеголь уже с утра ощущал свербящее беспокойство. Он чувствовал, что на зоне происходят вещи странные и необъяснимые, и не мог дождаться, когда начальник кликнет его сам и раскроет ему глаза на последние события. Но просто так, без повода, идти к Беспалому было тоже нельзя. И Щеголь решил повод найти, тем более что вся зона только и судачила о семерых не то «чокнутых», не то больных, которых привезли с последней партией и разбросали по разным баракам. Значит, Варяг прибыл на зону не один. Также Щеголь хотел поподробнее расспросить у Беспалого, что случилось в камере, куда поместили в край обессилевшего Варяга. Да и расстрел на этапе со станции сильно тревожил Щеголя. Вопросов было больше, чем ответов. Когда Щеголь вошел в кабинет, Беспалый сидел за столом. Перед ним горела настольная лампа. Видно, он работал, а Щеголь прервал его. Теперь выволочки не миновать. Беспалый никому не спускал ошибок. Щеголь виновато стоял в дверях, переминаясь с ноги на ногу и исподлобья поглядывая на конвоира.

– Ну что тебе? – недовольно спросил Беспалый, едва охранник вышел в коридор. – С делом пришел или так просто – поздороваться?

– Тимофеич, что-то Мулла меня беспокоит, – не зная, как начать разговор, брякнул Щеголь.

– А я тебе говорил: не надо долго яйца чесать! – грубо отозвался Беспалый и хохотнул. Настроение у него почему-то было неплохое, и Щеголь понял, что гроза вроде бы прошла стороной.

Он приблизился к столу и затараторил:

– Активность бурную развел старик. Интересуется вновь прибывшими. Люди его мельтешат по баракам, суетятся, а я не могу понять, что происходит – все делается тихой сапой, Александр Тимофеевич!

– Ну так и на хрена ты мне это рассказываешь? – незлобно воскликнул Беспалый. – Коли ты ничего понять не можешь, какого же лешего ты ко мне на прием пришел?