Александр Тамоников - Реактивный шторм

— Просто. Всадил в них по очереди, и все. Да еще пулеметчика с вершины холма сбил. Вон он валяется у подножия. Хотел, сука… пардон, сволочь, расстрелять нас сверху. Он до этого половину отделения сирийцев положил. Но получил свое сполна. Главное в том, что мы не дали подойти к пещере гранатометчику. А то он сделал бы из вас шашлык.

— Ты такие страсти говоришь! Меня и без этого трясет.

Соболь улыбнулся.

— Вы перенесли стресс. Я имею в виду всю бригаду. А ты, смотрю, особенно перенервничала. Ты ведь медработник, сама прекрасно знаешь, что стресс надо снимать. Сегодня никто уже работать не будет. Поэтому по возвращении на базу предлагаю вечером встретиться и вместе снять этот чертов стресс. А то потом по ночам кошмары замучают.

— Ты предлагаешь встречу? Где?

— Не на виду же у всех. Я подойду к модулю, где вас поселили. К нему есть скрытый подход от колючки. Часиков в девять, как стемнеет, и прибуду.

— Но ко мне нельзя!

— А мы пойдем ко мне. Я и винца достану. Посидим, снимем стресс.

— А потом томный вечер плавно перейдет в бурную ночь, не так ли?

— Я был бы не против, честно говоря. Я всегда говорю правду, хотя ты можешь не верить.

— Нет, я так не могу.

— Как именно?

— Вот так, сразу!

Соболь взял медсестру под руку и проговорил:

— Сонечка, здесь война, дорогая, и законы другие. Это в России, где-нибудь в мирном городе да при спокойной работе есть время на ухаживания, а тут каждая минута на вес золота. Сегодня нас уже никуда не кинут, а вот завтра вполне могут. И не факт, что все, кто уйдет, вернутся назад. Поэтому здесь, Соня, все надо делать быстро.

— Все равно я не смогу. Да и не хочу так.

— Ты, главное, выйди из модуля в девять часов. А потом как пойдет. Слово даю, насильно заставлять не буду.

— Этого еще не хватало.

— Ну так как, договорились?

— Не знаю, не обещаю.

— Ладно, пусть так, но помни, в девять вечера я стою у вашего модуля со стороны линии колючей проволоки.

— Но там одни кусты.

Соболь вновь похотливо улыбнулся.

— Кусты — это хорошо. Но мы люди цивилизованные, они не для нас. Там тропочка одна неприметная есть. По ней и пойдем, если, конечно, ты выйдешь и захочешь пообщаться.

— А если не захочу?

— Тогда, значит, не судьба. Подожду полчаса и уйду.

— Соболь! — вдруг окликнул прапорщика Жилин.

— Я! — резко отпустив девушку и развернувшись, ответил Дмитрий.

— Ко мне!

— Есть! В девять у модуля! — шепнул он хорошенькой медсестре и пошел к командиру группы.

Тот с подозрением посмотрел на подчиненного и осведомился:

— Ты никак решил девушку на секс развести, Дима?

— А если да, то что? Это преступление?

— Это распущенность. Ты ее уложишь в постель, поимеешь, а потом бросишь. Останется она одна, если не с ребенком.

— Вы тоже сказанули, товарищ майор! С ребенком!.. Я что, похож на идиота, чтобы трахаться без презерватива?

— А если у нее чувства к тебе?

— А если у меня к ней чувства?

— Уж мне-то не заливай. Но хватит базарить. Давай к группе. Пора уходить.

— Смирнову, значит, можно со своей мадам миловаться на виду у всех, а Соболь в строй?

— У них давние отношения.

— Настолько давние, что при встрече с ней Боря охренел по полной. Конечно, если одну ночь по пьянке считать давними и серьезными отношениями, то да. Тогда Боря наш Казанове даст сто очков вперед.

— Я что сказал? — повысил голос Жилин.

— Идти к парням.

— А ты?

— Что я?

— Бегом марш!

— Есть, бегом марш! — Соболь сплюнул в пыль и, до предела возмущенный такой вот вопиющей несправедливостью, направился к бойцам группы, которые собрались у сожженной техники.

Жилин посмотрел на часы и крикнул:

— Смирнов!

Старший лейтенант повернулся.

— Я, товарищ майор!

— Уходить пора, давайте к группе, на базе договорите.

— Понял, идем!

Вскоре два вертолета поднялись над дорогой и взяли курс на базу Хмеймим.

Потом на место боя прибыл сирийский вертолет, забрал тела погибших и единственно выжившего солдата. Подъехали люди из Барава и похоронили убитых боевиков.

На базе группу встретил полковник Северцов.

Он выслушал доклад майора Жилина, подозвал к себе Смирнова и сказал:

— Ну так что, Боря? Опять отличились?

Смирнов посмотрел на командира отряда.

— В каком смысле? В том, что попали в засаду, нашей вины нет. Я посылал сирийцев в разведку…

— Да не о том я. Отличились в хорошем смысле. Решение в сложной, можно сказать, критической ситуации было принято верное, действовали слаженно, умело, спасли медиков. Молодцы!..