Сергей Майдуков - Слепая ярость

Абросимов остолбенел от неожиданности.

– Отпусти девочку, – скомандовал ему Лунев, угрожая пистолетом. – Брось оружие на землю, а сам падай лицом вниз.

Подоспевшая Алена бросилась к Насте, чтобы развязать ей руки и снять скотч со рта. Из-за пережитого страха девочка была похожа на куклу, механически выполняющую все, что ей говорят.

Никто из них не заметил, как во дворе появилась заспанная Валя Химич. Проснувшись, она не обнаружила на соседней кровати Настю, поэтому набросила курточку и отправилась на ее поиски. Услышав голоса снаружи, Валя вышла из дома и теперь стояла на пороге, застыв в нерешительности и вслушиваясь в происходящее.

Оправившись от первого шока, Абросимов попытался приподняться с земли, шаря рукой за пазухой.

– Лежи, сволочь! – зарычал Лунев. – Даже не рыпайся.

Он изо всех сил ударил охранника ногой по голове, а потом добавил еще… и еще… и еще… Всякий раз, когда ботинок соприкасался с его черепом, упавший Абросимов охал.

Понимая, что во мраке творится что-то ужасное, Валя вздрогнула.

– Кто здесь? – запищала она. – Я боюсь! Мамочка!

Только теперь Лунев увидел слепую девочку на крыльце. Он направился к ней, приговаривая увещевающим тоном:

– Тише, маленькая. Все хорошо. Не надо кричать.

На несколько секунд Валя подчинилась, а потом вдруг пронзительно завизжала.

Услышав шум, из будки у ворот выскочил третий охранник, Бубнов. Увидев, что его приятели лежат в снегу, он без предупреждения открыл огонь.

Пули со свистом проносились то слева, то справа. Лунев понял, что времени на раздумья нет. Нужно было действовать, чтобы пули не задели детей или Алену. Схватив пистолет, выроненный Абросимовым, он присел и выстрелил в Бубнова. Несмотря на темноту, выстрел оказался метким и сразу опрокинул охранника навзничь. Держась за стены, Валя с воплем бросилась в здание.

– Бежим! – закричал Лунев, подхватив Настю на руки. – Быстрей!

Алена и Лунев с девочкой на руках выбежали из ворот и сели в «ауди». Неподалеку послышался вой сирены. Кто-то из воспитателей «Паруса» успел вызвать полицию.

Лунев устроил Настю на заднем сиденье, а сам сел за руль. Алена запрыгнула в машину и уселась рядом с Настей. Лунев завел машину, которая ласково заурчала, как только он повернул ключ в замке зажигания. Алена прижала к себе испуганную Настю и, гладя ее по волосам, шептала какие-то успокаивающие слова.

Едва они успели вывернуть на главную магистраль, как навстречу им пронеслась полицейская машина с включенной сиреной. Лунев проводил ее взглядом в зеркало заднего вида.

– Успели, – выдохнул он.

При этом он прекрасно осознавал, что теперь у них очень мало времени на то, чтобы отыскать убежище. Отныне все стало еще сложней, ведь убийство охранника давало новые козыри его врагам. Но сейчас для Лунева было важнее то, что за спиной он слышал тихие голоса двух женщин, которых защитил от смерти. Они живы, и это самое главное. А что будет дальше – время покажет. Жизнь – это игра, в которой ничего нельзя просчитать и ни к чему невозможно быть готовым заранее. Эту мудрость Лунев хорошо усвоил еще на войне.

Впереди возник ярко освещенный перекресток со светофором. Зеленая стрелка предлагала повернуть направо. Лунев подчинился. Дальше была неизвестность.

Проснувшись, Настя не сразу поняла, где находится. Вместо привычной комнаты в детском доме она увидела замерзшие окна машины и низкий потолок, а вместо голоса нянечки услышала мерный гул включенной печки. Она лежала на заднем сиденье, укрытая пледом. Поскольку верхушки деревьев не двигались, Настя поняла, что машина, в которой она проснулась, стоит на месте. Сквозь прищуренные глаза Настя увидела перед собой спины Алены Дмитриевны и дяди Андрея, сидящих на передних сиденьях.

– Может, ты все-таки попробуешь заснуть? – спросил Лунев, посмотрев на измученное лицо Алены, а потом на часы на мобильном телефоне. – Пока у нас еще есть время.

– Нет. – Покачав головой, Алена зевнула. – Раз я открыла глаза, то уже не смогу заснуть опять.

– Ты мало отдыхала. – Лунев тоже зевнул. – А нам сегодня пригодятся силы.

– А ты сколько спал? – Алена усмехнулась. – Каждый раз, когда я просыпалась, я видела, что ты смотришь в окно и о чем-то думаешь.

– Да уж, было о чем подумать. – Лунев снова посмотрел в окно. – На мне ответственность не только за себя, но и за вас с Настей.

Услышав эти слова, Настя зажмурилась от счастья. Ведь о ней заботились. Мало того, что ее одну уложили спать сзади, а сами всю ночь мучились на неудобных сиденьях, так еще теперь и говорили о ней. Настя подумала, что она не помнит никого, кто бы так заботился о ней. Закрыв глаза и укутавшись в плед, она с удовольствием представляла, что дядя Андрей и Алена Дмитриевна – ее родители, с которыми они отправились в далекое путешествие. Эта мысль грела сердце девочки и лечила душевные раны.