Ульяна Подавалова-Петухова - Любовь и проклятие камня

«Значит, я вырос, и правда возмужал, теперь я мужчина», – думал подросток.

Еще два года назад он поступил в ученики к одному из величайших меченосцев Чосона. И сейчас ему очень хотелось продемонстрировать свои достижения, которыми так гордился его отец, но как назло под рукой не было ничего кроме снега.

Она так ничего и не сказала за весь день. Он играл с сыновьями советника, а она просто сидела на своем стульчике и смотрела, лишь слегка улыбаясь. И ему она казалась прекрасней всех! Даже прекрасней умершей матери, которую он никогда не видел, но твердо знал, что красивей ее не было во всем Чосоне.

А еще через два года, как гром среди ясного неба грянула новость: советник короля, вдовец Пак Шиу, вновь женится! И его избранницей стала дочь купца из Мин. Многие осудили советника за это – он даже лишился своей должности – но любви своей не изменил. Соджун, с досады кусая губы, смотрел из-за спин малочисленных гостей – что уж греха таить, немногие решились прийти на торжество – как вели молодую невесту в свадебном наряде к жениху. Сам не замечая того, считал поклоны новобрачных, и душа рвалась вон из тела. Так больно до этого момента ему еще никогда не было…

Навсегда потеряв любовь, он с головой ушел в обучение воинскому искусству. Скоро он превзошел своего учителя, разя отточенным клинком так молниеносно, что мог разрубить в полете шмеля.

Через пять лет его самого женили…

Невесту ему нашел отец, как и дело, коим Соджун должен был заниматься. Отец мечтал видеть сына чиновником. Соджун сдал государственный экзамен, однако тогда он впервые поступил так, как подсказывало сердце. Экзамен он сдавал не на чиновника, а на военного. Его результат оказался третьим среди лучших. Отец, узнав о таком своеволии сына, нахмурил брови, но промолчал. Лишь посетовал, дескать, коль сдавал экзамен наперекор отцу, мог бы стать лучшим. Соджун выслушал все, не поднимая глаз: спорить с отцом у него привычки не было. Он лишь думал о своих навыках, которые помогут ему в военном деле. Стал бы он чиновником и что? Сидеть в палатах, плести интриги, поглядывать на всех исподтишка – все это не его. Уж лучше в магистрате служить. Там от него больше пользы будет.

Конечно, они пересекались. Чужестранка так и не подарила своему мужу детей – злые языки видели в этом непринятие ее духами предков. Она, прожив здесь столько лет, так и осталась в глазах многих чужой, хотя даже речь была такой, будто всю жизнь провела в Чосоне, но все же… Только сердце Соджуна всякий раз при встрече с ней замирало в груди. Даже на собственной свадьбе он лишь мельком глянул на свою супругу, ведь там, в тени навеса стояла она. То, как она опирается на сильную руку бывшего советника, новобрачный старался не замечать.

Жизнь шла своим чередом. Живя в родительском доме, невозможно отворачиваться от устоев семьи, идти против воли отца. Тем более, когда тот перешел в Министерство Финансов, заняв при дворе должность советника в торговых делах с иностранными подданными. Глядя на молодую супругу сына, он хмурил брови, а через какое-то время призвал отпрыска к ответу.

– Красивую ли жену я выбрал для тебя, сын? – за вечерним чаепитием спросил отец.

– Красивую, – ответил Соджун, наливая отцу чай.

– Молода ли она?

– Да, отец.

И тогда, протягивая чашу с чаем, отец спросил:

– Желанна ли она?

Чаша дрогнула в руке молодого мужа. Благородный напиток багровыми ручейками разбежался по отполированным доскам пола. Соджун чувствовал тяжелый взгляд отца, но лукавить не стал.

– Нет, отец, не желанна.

Советник поставил свою чашу на столик.

– Знаю, – вдруг сказал он, вздохнув, и сын вскинул на него глаза.

– Знаю! – повторил отец уже жестко. – Знаю, но более никто знать не должен… как и о той, кто в сердце твоем живет.

Кровь бросилась к голове. У Соджуна даже на миг потемнело в глазах. Он задышал часто и опустил голову. Потом, когда смятение его чуть опустило, он опустился на колени и поклонился отцу.

– Простите меня, отец, – кое-как проговорил он.

– Ступай, сын! Ступай и исполни свой сыновий долг перед семьей. Семье нужен продолжатель рода. Не допускай распространения слухов.

Соджун долго стоял перед покоями жены… Там, за тонкой дверью, ждала его и только его, девочка, звавшаяся его супругой. Ждала и смущалась в своем ожидании, вздыхала украдкой с замирающим сердцем. Ей уже сказали, что муж навестит ее этой ночью. Как же долго ей пришлось этого ждать! Даже здесь, перед покоями, пахло благовониями и маслами. Соджун всё медлил, слова отца тяжелыми свинцовыми каплями падали на кровоточащее сердце, и с этим сердцем он ничего поделать не мог. Поэтому, сжав, зубы он толкнул дверь в сторону и твердым шагом вошел в комнату супруги. Она тут же зарделась, вскочила на ноги, словно пружина взведенная, и склонилась перед ним.