Сергей Самаров - Волчья тропа

– Ты это… Василий Николаевич… – начал было майор, но остановился, видимо не решаясь затронуть тему.

– Что, товарищ майор? – Одуванчиков уже, кажется, понял, что хотел сказать начальник штаба и на какую тему желал перевести разговор.

– Да, я хотел с тобой поговорить о твоей семейной жизни… Извини уж, что на ходу, просто к месту пришлось.

– Я слушаю, товарищ майор, – Одуванчиков внешне оставался невозмутим, но внутренне весь напрягся аж до боли в мышцах. Он понял, что вести, а точнее, как он сам их называл, сплетни, дошли уже даже сюда, до командования отряда, и наверняка как-то скажутся на его службе. А служба для капитана была не менее важна в жизни, чем семейные отношения.

– Ты, случаем, не стремишься подставить старшего лейтенанта Анисимова?

– Напротив, товарищ майор. Я стремлюсь предоставить ему возможность зарекомендовать себя с наилучшей стороны. Добавляю ему ответственности, а также предоставляю возможность показать себя в качестве командира роты. Я правда считаю, что он давно уже этого достоин.

– С одной стороны, это мудро. Анисимов себя отлично проявит, ему дадут очередное звание и отправят дослуживать в другую бригаду на первую же свободную должность. При этом твое решение и благородно. Как ни поверни, ты все равно в выигрыше. Но с другой стороны, а если со старшим лейтенантом что-то случится? Как ты тогда себя будешь чувствовать?

– Что с ним может случиться, товарищ майор? Вы о чем?

– Ну, у нас же боевые действия идут… Случиться может всякое…

– Мы все под богом ходим. И Анисимов, и я, и вы. И подполковник Репьин тоже не смог от пули спрятаться. Вы правильно говорите, у нас идут боевые действия. И никто не застрахован от ранения или смерти. Если с Анисимовым что-то случится, значит, судьба так распорядилась. И я отнесусь к этому так же, как к потере другого командира взвода, не больше.

– А разговоры пойдут… Ты сам понимать должен…

– Так что же мне, собой Анисимова закрывать прикажете, товарищ майор? Он единственный старший лейтенант среди других командиров взводов. Есть еще один, командир саперного взвода, но он летит со мной в одном вертолете. И именно Анисимов, я считаю, должен меня заменять в роте. А от вражеской пули я защищен не больше, чем он.

– Ну смотри, Василий Николаевич. Мое дело – предупредить. А твое – обдумывать каждый свой ход.

– Спасибо за заботу, товарищ майор, – сухо и сдержанно, с некоторой обидой в голосе, ответил капитан Одуванчиков.

Но подумал он о другом. Майор Смурнов жаждет рассчитаться с Нариманом Бацаевым за свое старое поражение в «шестиугольнике». Но использовать желает не собственные силы, а силы разведроты, многократно превосходящей банду по численности. Если Бацаев погибнет, что будет чувствовать Смурнов? Удовлетворение? Радость? Все это как-то не вязалось в голове командира разведроты с понятием о благородстве бойца.

Три тентированных грузовика стояли перед воротами. Там же был сержант из комендантского взвода, готовый по команде дежурного по КПП прапорщика распахнуть ворота. Последний в ряду грузовик, обладавший иными осветительными приборами в отличие от двух первых, светил рассеянным зеленым светом.

– Прислали на испытания светодиодную ленту. Пока поставили на одну машину, – объяснил майор Смурнов, опережая вопрос капитана. – Мы же здесь как подопытные кролики, все на нас испытывают, только вот за сами испытания недоплачивают… На всем экономят.

– А почему поставили только на одну машину? – спросил командир разведроты.

– На другие просто еще не успели.

Зеленый свет выходил из фар узкой маскировочной полосой, как только допускали специальные накладки на фары.

Старший лейтенант Анисимов вышел из кабины переднего грузовика, едва заметив приближение командира роты и начальника штаба сводного отряда.

– А что с кузовом? Тоже испытания? – спросил Одуванчиков.

– Да. Керамические противопулевые панели высотой в человеческий рост. Теперь борт можно прострелить только из крупнокалиберной снайперской винтовки или из крупнокалиберного пулемета. Но такое оружие даже бронетранспортер рвет, как бумагу. Считай, что машину значительно бронировали, при этом практически без утяжеления. Панель легкая, руками ставится.

– Проверим, – согласился капитан. – Надеюсь, сгодится, – и протянул руку старшему лейтенанту Анисимову, словно давно с ним не виделся.

– Товарищ майор, – согласно Уставу внутренней службы обратился Анисимов к старшему по званию, – разрешите обратиться к товарищу капитану?