Богдан Сушинский - Черные комиссары

– Так точно, есть. Правда, у них всего две катушки кабеля, но, наверное, должно хватить.

– Обоих отправляйте с группой к опорному пункту. Если не хватит кабеля, пусть оставляют аппарат там, куда дотянут. Хотя какая-то, да связь. Кстати, вы, Цегленко, вместе со старшиной Булгаром и связистами возвращаетесь сюда, уже в роли проводника. Выполнять.

Первым с докладом появился командир роты пограничников Багров. Он сообщил новость, которая приятно поразила комбата: ни в роте, ни в отряде морских пехотинцев не обнаружилось ни одного погибшего.

– Что, действительно, ни одного убитого?! – с трудом заставил себя поверить в правдивость этого доклада капитан. – Вы хорошо проверили?

– Я свою роту знаю. Ваши сержанты тоже пересчитали своих. Если в опорном пункте и в группе разведки, которая отправилась за линию фронта, убитых не обнаружится, значит, можно докладывать в штаб флотилии и в штаб пограничного отряда.

– Так и хочется воскликнуть: «Быть такого не может!», но не хочется гневить Бога и накликать беду. Хотя в штабе флотилии воскликнут именно эти слова. Раненых много?

– Вместе со старшим лейтенантом Владыкой – одиннадцать. Причем только двое бойцов – они из моей роты – более или менее серьезно. Все уже перевязаны, и шестеро готовы остаться в строю здесь, на плацдарме. Остальных надо отправлять в тыл, там ранения в бедро, в ноги, в плечо…

– Любой раненый, независимо от тяжести ранения, имеет право на эвакуацию на тот берег, – твердо ответил Гродов. – Надо будет попросить, чтобы вместе с пополнением сюда направили хотя бы одного фельдшера и четверых санитаров. С расширением плацдарма нам придется оборудовать где-то здесь, неподалеку от реки, лазарет. Раненых румын нужно будет переправить через Дунай вместе с остальными пленными. Кстати, сколько их набирается?

– Вместе с теми, что остались на вашем опорном пункте, около семидесяти.

Гродов улыбнулся и покачал головой. Результаты превосходили все его ожидания. Теперь, главное, было дождаться возвращения разведгруппы, связаться со штабом флотилии и попросить, буквально потребовать подкрепления. Он понимал, что с теми силами, которые у него есть, ни расширять плацдарм, ни удерживать его после того, как румыны придут в себя и перебросят к мысу полк пехоты, да напустят на его позиции штурмовую авиацию, – он не в состоянии.

– В радиусе двух километров ни укреплений, ни войск противника нет! – еще издали прокричал Владыка, понимая, что на счету у комбата сейчас каждая минута. Он все еще прихрамывал, однако держался бодро. Причем группа представала перед капитаном в таком виде, словно все время разведки бойцы ее провели, погрязая в трясине: на лицах и одежде – болотная тина, брюки и зюйдвестки изодраны.

– Однако мы слышали, что в этой зоне несколько раз возникала перестрелка, – напомнил Гродов командиру группы.

– Так это ж дезертиры по плавням и кустарникам бродят, причем многие уже без оружия. Некоторые, завидев нас, бросались убегать, но кое-кто пытался огрызаться. И вообще, порой мы чувствовали себя так, что то ли мы на охоту вышли, то ли уже и на нас охотятся. Скольких мы положили в четырех стычках – не знаю, но одного моего бойца пуля все-таки царапнула в предплечье. Как могли, перевязали, да надо бы промыть и все такое прочее…

Объявив разведчикам благодарность, он приказал раненым отправляться в лазарет, под который была отведена вторая мазанка этого хутора, а сам тут же связался по рации с начальником штаба.

Когда он сообщил, что мыс и прилегающая к нему территория очищена от врага и при этом в десанте нет ни одного убитого, капитан второго ранга Григорьев недовольно покряхтел и сурово предупредил:

– Ты мне реальную картину рисуй, капитан, реальную. Если не среди твоих морских пехотинцев, то среди пограничников… Какие потери в действительности?

– Уже доложил. Одиннадцать раненых, причем большая часть остается в строю. Убитых или пропавших без вести ни у меня, ни в погранроте старшего лейтенант Багрова – нет. Ни одного. О трофеях и пленных я уже доложил. Реальнее докладов не бывает.

Начальник штаба вновь недовольно покряхтел.

– Нет, все это, конечно, радует, – бодро проговорил он, тяжело посапывая в микрофон. – Но мне сейчас докладывать в штаб флота. И, на фоне всего того, что творится сейчас на фронтах, в частности, на южном направлении… Словом, ты пойми, Гродов, что в штабе мне точно так же не поверят, как только что я – тебе.