Андрей Молчанов - Экспедиция в один конец

Через полтора часа он подплыл к одному из трапов базы. Взбираясь на клепаную металлическую платформу, подумал:

"Мой ангел–хранитель уже, наверное, взопрел от забот…"

Затем, обнаружив темный закуток между катушками с толстенными промасленными тросами, устроился в нем поудобнее и погрузился в ожидание.

Он действовал подобным образом опять‑таки повинуясь не столько логике и умозаключениям, сколько наитию затравленного животного.

Когда огни "Скрябина" растаяли вдалеке, он разделся, выкинув в воду гидрокостюм и маску с трубкой, так и не изведавших епленьких атлантических вод.

Дождь утих, и наступила давящая тишина.

Он снял с себя спортивный костюм, намочил его и снова надел на себя. Затем вылил две пригоршни воды на волосы и размазал ледяную влагу по лицу.

А дальше было тепло человеческого жилья, ужин, коньячок, история о том, как он по оплошности сверзился с палубы в воду, я — восхищенные междометия нефтяников — дескать, какое же необходимо здоровье, чтобы выжить в смертоносной купели студеного моря?

Уолтер, благодарно воспринимая комплименты, невозмутимо врал о давнем опыте "моржа", закалённого регулярными зимними купаниями.

На "Скрябин", с которым связалось руководство промысла, он возвращаться не пожелал, сказав, что на первом же дежурном удне отбудет в Норвегию, а оттуда вылёпдт в Штаты. Утром его разбудили, подозвав к телефону.

— Вы отчаянный человек, — услышал он голос араба; — И я очень огорчен, что вам не суждено убедиться в работоспособности поставленного вами оборудования… Впрочем, ваша жена уверена в его высоком качестве… Хотите с ней поговорить? Нет проблем! Но прежде совет: думаю, надо преодолеть искус тщеславия и обойтись без освещения в прессе вашего подвига выживания в северных водах… Или вас гложет желание прославиться?

— Я все понял, — ответил он. — Вернее, пока еще ничего не понял, но считайте — мы договорились.

Разговор Прозорова и его шефа — генерала Ладыгина — затянулся на два часа — столько времени заместитель начальника управления выделял для рандеву сотрудникам среднего звена не часто.

Впрочем, Прозоров, любимец генерала, под чьим началом тот отслужил уже двадцать лет, пользовался известными привилегиями во внеочередных визитах в начальственный кабинет и в нелимитированном пребывании наедине с шефом.

— С армейскими нашими жуликами мы разберемся, — говорил генерал. — И каждому воздается — это, Ваня, вопрос времени и добросовестного следствия, благо, его нам вернули демократические, х–ха, власти! А вот что делать с Егоровым этим?.. Серьезный перчик! Он только судно назвал, и все?..

— Если бы я мог его додавить, то…

— Понимаю… — Генерал скривился досадливо. — Вот… времена! С какой‑то шпаной, как с папой римским, канителишься в реверансах… А может, попробовать пожестче, а?

Прозоров, невесело улыбнувшись, посмотрел на часы.

— Во–первых, не наша компетенция… Во–вторых, пять минут–назад, если верить расписанию, взлетел самолет, уносящий его на Канарские острова. К законному иностранному дому и законной жене.

— В нашем мире расстояния не спасают, — проронил генерал.

— Но все‑таки затрудняют общение, — заметил полковник.

— Это… да. — Генерал подавил вздох. — Итак. Заказчик взрывчатки неизвестен, адресат — тоже, назначение — и подавно. Где сейчас судно, выяснил?

— Болтается у норвежских берегов.

— Почему болтается?

— Сильный шторм. Утихомирится стихия, двинутся исследовать "Комсомолец".

— Не нравится мне этот интерес к нашим подводным лодочкам, — произнес Ладыгин задумчиво. — Как бы чего не вышло…

— А что может выйти? — спросил Прозоров. — Ничего… Я уже говорил со спецами. Да, на дне лежат готовые арсеналы для террористов. Поднять их на поверхность стоит не так уж и дорого, если задасться такой целью. Но для этого необходимо иметь спецоборудование. Минимум — маневренный батискаф с универсальными манипуляторами и специальными резаками. Максимум — подводных роботов, управляемых с борта. Ничего подобного на "Скрябине" нет. Батискаф, правда, имеется, но такой… прогулочного типа…

— Кстати, — задумчиво перебил Ладыгин, — одна из боеголовок на "Комсомольце" лежит прямо под дырой в корпусе диаметром полтора метра. Имей необходимые приспособления, можно достать ее за несколько часов.

— А… почему, собственно, на государственном уровне…

— А потому, — перебил генерал недосказанный вопрос подчиненного. Потому что нет свободных денег, потому что существует риск нарушить целостность боеприпасов и заразить море, потому что, в конце концов, всем наплевать! Лодки лежат далеко и глубоко, они вроде бы и существуют, но — где‑то… И еще: зачем вытаскивать на сушу дерьмо — чтобы, поносившись с ним и не зная, куда приткнуть, вновь утопить его в океане?