Андрей Молчанов - Экспедиция в один конец

Вызвав кавторанга из каюты в коридор, Каменцев, припав к его уху, поведал все, о чем знал и догадывался.

Завершив свое повествование, он не без кислой иронии заметил в итоге, что рассчитывает на воздержание специалиста по подводным лодкам от прыжков за леера и вообще каких‑либо радикальных решений революционного типа.

Забелин выслушал данную финальную ремарку со снисходительной усмешкой.

— Значит, мне вы доверяете? — спросил, испытующе взирая на судового врача. Что‑то гордое и сильное чувствовалось в прямом и пристальном взгляде этого человека.

— Хочу доверять, — произнес Каменцев с нажимом.

— В таком случае что вы думаете насчет таинственных целей данного путешествия?

— Я могу выдвинуть сумасбродную версию о нахождении на корабле пособников каких‑нибудь террористов, задумавших поднять ядерную ракету, сказал Каменцев.

— Чепуха, — вздохнул Забелин. — Нет, я не насчет версии, она как раз вполне реальна. Но для ее воплощения нужны многопрофильные глубоководные работы. Тьма спецов и оборудования.

— А откуда у вас уверенность, будто их не существует? — предположил Каменцев. — У тех, кто сейчас на борту, на лбу не написано, кто спец, а кто нет. А в трюмах — несколько контейнеров с оборудованием…

— В основном — там вспомогательные механизмы и аппаратура.

— Вы изучали содержимое контейнеров?

— Я видел спецификацию оборудования, поставленного Уолтером.

— А как объяснить, что его последний разговор с женой прервался именно на том месте, когда она сообщила, что их квартира в Нью–Йорке ограблена и воры зачем‑то унесли все дискеты с деловой информацией и компьютер? Он мог быть не единственным поставщиком, понимаете? Принцип аппендицита…

— То есть?

— У каждого — своя строго ограниченная функция и, cooветственно, ограниченный информационный доступ. Выполнил орган функцию или же — воспалился, начав приносить неудобства, — его ампутировали. Без ущерба для остального организма. Или — произвели трансплантацию, тем более в отношении человеческих существ, как таковых, она обходится недорого.

— Что вы имеете в виду?

— То, что тела, как таковые, не в цене, в цене запчасти к ним…

— Ну и какие идеи? Ведь мы, если следовать вашим опасениям, материальчик расходный…

— К лодкам, — заявил Каменцев, — этих чертей допускать нельзя. И вы должны что‑либо придумать. И вообще… каким бы образом свернуть весь этот круиз и направить кораблик прямиком к американскому пирсу?

— Судно, — поправил Забелин. — Слово "корабль" для меня, как военного моряка, означает нечто иное.

— Какая разница! — произнес Каменцев с чувством. — Мне хоть как эту посудину назови, лишь бы она побыстрее переехала на другой конец лужи.

— И чем же вас так привлекает Америка? — спросил Забелин, сощурясь усмешливо.

— У меня очень большие неприятности на Родине, — неохотно признался Каменцев. — И семья, проживающая в Пенсильвании благодаря данным неприятностям. Подробности покуда опущу.

— Я никоим образом не способен повлиять на маршрут "Скрябина", — сказал Забелин. — Что касается процедуры обследования лодок — да, можно кое‑что запутать. Но временно. Арабы, как я выяснил, очень приличные специалисты, недаром в лучших западных университетах учились, и мои финты они быстро раскусят.

— И кто же в состоянии нам помочь? — спросил Каменцев угрюмо.

— В принципе, только Сенчук, — ответил Забелин. — Он, что называется, у руля…

— Этот темный тип? — скривился Каменцев. — Да вы что! Откуда нам известно, какова его роль на судне? Что он вообще за человек?

— Работы с батискафом начнутся через несколько дней, — сказал Забелин. Если, конечно, очухается Филиппов…

— Это вы к чему клоните? — с подозрением спросил Каменцев.

Забелин неопределенно пожал плечами:

— Нет специалиста — нет и дела… Вы сможете без риска для здоровья пациента продержать его…

— В неадекватном состоянии? — понятливо продолжил Каменцев. Попробую… Но что даст такая отсрочка?

— Выгадаем время… А затем нам на руку начнет играть погодка: скоро сезон сплошных штормов. Потеряют батискаф, тем дело и закончится. Кстати, почему они столь неудачно выбрали сезон для экспедиции? Обождали бы прихода весны и двинули бы себе потихоньку… Дни длинные, волна низкая, солнышко светит…

— Значит, тому есть причина, — задумчиво проговорил Каменцев. — Какая вот?.. — Взглянув на часы, заторопился: — Пора проведать больного… Пойдемте вместе? Чайку попьем… — Он запнулся: в коридоре появился Крохин.