Андрей Воронин - Слепой стреляет без промаха

«Скорее всего, он боится своего старшего брата. А может быть, просто тянет время».

– Ты мне скажешь, где девочка, а потом дашь мне пятьдесят штук, и я оставлю тебя в живых. Ясно?

– У меня нет пятидесяти с собой.

– Найдешь, – спокойно сказал Глеб.

– Девочка за городом, на даче.

– Адрес, телефон, сколько там человек охраны?

– Шестеро, – сказал Цыган и назвал адрес.

– А теперь ты позвонишь туда по телефону и скажешь, что скоро будешь. А лучше скажи, чтобы они привезли девочку к тебе.

– Они мне не подчиняются. Это люди моего брата и Дьякона. Так что я тут ничего не могу сделать.

– Ты имеешь в виду Богаевского, Цыган? – спросил Глеб.

– Да-да, его и моего брата.

– Позвони им и скажи, что ты приедешь, – Глеб взял со стола трубку радиотелефона и бросил Цыгану.

Тот несколько мгновений перепуганно смотрел на нее, словно бы забыл, как набирается телефонный номер.

– Ну, что же ты тянешь? – Глеб положил руку себе на грудь, затем сунул ее под мышку – туда, где висела кобура с кольтом.

– Сейчас, сейчас, погоди… не спеши, – Цыган принялся судорожно набирать номер. – Эй, эй, это Цыган…

– Разговаривай спокойно, – сказал Глеб, вытаскивая пистолет.

– Я скоро приеду к вам, есть дело. Ну, через час, может, чуть позже.

– Правильно. А теперь попрощайся и положи трубку, – шепотом произнес Глеб, поводя стволом пистолета из стороны в сторону.

Цыган выполнил его приказание.

– А ты богато живешь, – оглядываясь по сторонам, спокойно сказал Глеб. – Мебель из карельской березы, дорогие ковры… Хрусталь, хорошая техника.

Наверное, ты очень крутой.

– Нет! Нет! Это все не мое, это все брата. Это его квартира!

– Да что ты говоришь?! – заулыбался Глеб, показывая крепкие белые зубы. – А теперь давай мне деньги и ключи от машины.

– Машина внизу, во дворе.

– Синий БМВ – это твой?

– Да-да, синий… мой… моя тачка.

– Ключи?

– Они у моего водителя.

– У того, что в прихожей?

– Да, у него в кармане.

– Это хорошо. Деньги!

– Погоди, я дам тебе деньги…

Цыган поднялся со своего места. Глеб спрятал револьвер в кобуру.

Пошатывающейся походкой Цыган подошел к большому книжному шкафу, стал перед ним на колени и открыл его. Глеб увидел в середине черную дверь сейфа.

– Так ты хранишь деньги не в сберкассе, а дома?

– Понимаешь, мне нужна наличка, чтобы рассчитываться с людьми.

– Понимаю, понимаю. Ну, открывай же свой сейф. Цыган дрожащим пальцем принялся набирать цифры.

Затем повернул ручку, и дверь сейфа медленно отъехала в сторону.

– Смотри, смотри, сколько у меня денег! Бери их все, только не убивай…

Цыган вытащил одну толстую пачку и швырнул к ногам Глеба, затем вторую.

Глеб, казалось, не смотрит на Цыгана. Он стоял вполоборота.

– Сволочь! – вдруг пронзительно закричал Цыган, и в его руке появился черный револьвер.

Но Глеб видел отражение Цыгана в экране большого телевизора. Он сделал шаг в сторону, затем пригнулся, и прозвучал негромкий хлопок. Цыган упал на спину.

Его револьвер отлетел в сторону. Глеб мгновенно определил, что Цыган мертв – пуля попала прямо в сердце. Он подошел к сейфу и медленно переложил деньги в свою спортивную сумку. Затем вышел в коридор. Телохранитель без сознания сидел у радиатора. Его голова свесилась набок.

Глеб запустил руку в карман его куртки и извлек связку ключей. Затем приставил револьвер к виску небритого телохранителя и спокойно нажал на курок.

Ровно через полминуты Глеб Сиверов уже открывал дверь синего автомобиля.

Альфред Иннокентьевич Бортеневский всю ночь не ложился спать. Он ходил по своей огромной квартире в Лаврушинском переулке из одной комнаты в другую. Его жена сидела на диване в гостиной, поджав под себя ноги. Ее глаза были красны от слез. Бортеневский то и дело поглядывал на телефон. В квартире, кроме самого банкира и жены, находилось четверо телохранителей. Это были самые лучшие, самые преданные охранники из его банка. Двое из них сидели в прихожей, один – у двери на балкон, а еще один – в кухне. Они были вооружены.

В восемь утра вновь зазвонил телефон. По звонку Бортеневский догадался, что звонок междугородный. Он судорожно схватил трубку, прижал ее к уху.

– Алло, я слушаю!

– Так вот. Ты еще не решил? – раздался уже знакомый банкиру голос.

– Я согласен на все, согласен… Я подпишу все бумаги, все бумаги будут подписаны!

– Вот когда бумаги будут подписаны, тогда ты получишь свою дочь.