Виктория Дьякова - «Тигр» охотится ночью

– Но ведь жители этой деревни наверняка пьют из чана! А я просто умыться хотела. Жарко…

– Они пусть пьют. А нам запрещено. Позволены только те напитки, которые доставляются вертолетом с базы. А для освежения кожи лица и всего остального у тебя, док, должны быть влажные салфетки. Если бы местные жители не поддерживали ВК, – тон Роджерса несколько смягчился, – никто бы их не травил. Да и вообще, – понизил он голос, – подобные мероприятия от нас не зависят.

– Сэр, во дворе за колодцем обнаружен вооруженный человек! – доложил Скрыпник.

– Оцепить дом и весь участок! – рявкнул Роджерс. – Где он?!

– Куда-то уже исчез, сэр… Словно под землю провалился…

– Найти!

От водоприемного колодца во все стороны тянулись дренажные канавы. Солдаты начали внимательно осматривать их.

– Данная территория контролируется гуками! – подстегнул их майор. – Жители деревни им сочувствуют, так что никому никаких поблажек не делать! Ищите!

– Сэр, я какую-то нору нашел. – Джонс указал на выкопанную в земле яму, тщательно замаскированную ветками. – Глубокая, – сообщил, заглянув в нее. – Человек точно влезет… Ба, да их тут штук пять, не меньше! – принялся он энергично раскидывать ветки ногами. – Лазы какие-то, на подземные ходы похожи.

– Укрытия для ВК, – подсказал Роджерс. – В одно из них ваш беглец наверняка и нырнул. Джонс, Коннорс, Скрыпник, пощупайте-ка эти дырки ножами!

– Есть, сэр.

Солдаты стали просовывать ножи в норы, пытаясь нащупать кого-нибудь внутри них.

– Вот ведь кроты, – ворчал Джонс. – По своим щуплым меркам норки устроили, нам в них век не протиснуться…

– Пусто, сэр, – отчитался за свой сектор Коннорс.

– Сэр, – подал голос Скрыпник, – кажется, я нащупал чью-то ногу.

– Осторожнее, Дейв! Возможно, у него при себе оружие, – предупредил на всякий случай Тоберман.

– Вряд ли, – усмехнулся Роджерс. – Наверняка уже избавился и сейчас будет изображать из себя мирного селянина: ничего, дескать, не видел, ничего не знаю… Зато мы их, хитрецов, давно узнали и рускусили! Днем-то они все простые селяне да мирные труженики, а ночью – пособники ВК. И такие же звери. Все до единого.

– Ага, попался! – радостно вскричал Скрыпник. – А ну вылазь, сволочь! Давай, давай, пошевеливайся! – Прижав нож к горлу вьетнамца, он вытащил того наружу.

«Кротом» оказался мальчишка лет шестнадцати-семнадцати. Выпучив от страха глаза, он стоял и лепетал что-то невнятное.

– Марсо, что он говорит? – подозвал Роджерс саперного сержанта.

Тот был наполовину французом, наполовину лаосцем, знал вьетнамский язык и потому по совместительству исполнял обязанности переводчика.

– Говорит, что никого не видел. Работал в поле, увидел нас, испугался, спрятался.

– Не удивил, – хмыкнул Том. – Скрыпник, оружие в его норе искал?

– Так точно, сэр. Пусто.

– Я нашел его АК, сэр, – подбежал рядовой Коннорс. – В канаве валялся. Мы его именно с этим автоматом поначалу задержали. Сбросил, видимо, сразу после того как от нас удрал. – Передав оружие майору и сжав кулаки, он приблизился к пленному и прорычал угрожающе: – Ну, сейчас ты огребешь у меня, гаденыш!

Вьетнамец в страхе отпрянул.

– Отставить! – остановил рядового Роджерс. – Он уже не боец, а военнопленный, и обращаться с ним надо соотвественно. Отправим, куда положено, там разберутся, что за птица. Вернее, крот. – Повернулся к Марсо: – Спроси, сколько его друзей тут было, с каким вооружением и в каком направлении они унесли ноги.

Переводчик перевел вопрос вьетнамцу, но тот словно и не услышал его. Привстав на цыпочки, он во все глаза смотрел на Наталью, которая, склонившись над деревянной лавкой у плетня, рассматривала стоявшие на ней и чудом уцелевшие во время перестрелки глиняные горшки, расписанные национальными узорами.

– Чего это с ним? – удивился Тоберман.

Вьетнамец что-то бегло протараторил.

– Он говорит, сэр, – перевел Марсо, – что у высокой стройной белой мэм очень красивые волосы. И еще говорит, что до сегодняшнего не видел ни у одной женщины таких больших… – Переводчик замолчал и потупился.

Привлеченная внезапно наступившей тишиной, Наталья вскинула голову и, увидев обращенные к ней взгляды мужчин, сообразила, что забыла застегнуть пуговицы, и теперь все с интересом рассматривают ее полубнаженную грудь. Она смутилась. Том наградил ее ироничной улыбкой, от которой Наталью словно током пронзило. Справившись со смущением, она быстро привела себя в порядок. Вьетнамец по-прежнему таращил на нее глаза и беспрерывно что-то лопотал.