Александр Сурков - По особо важным телам

— Строчишь, писарь?

— Скоро уже закончу.

— Контора пишет. Давай-давай… А ты знаешь, кого твой клиент притаранил из Ростова на «кукурузнике»?

— Кого?

— Януковича!

— Какого?

— Ну не сына, конечно. Того самого, старшего!

Таращенко от удивления выпустил мышь, и типовая фраза «совершая преступные действия в рамках единого умысла…» вставилась в совершенно неподходящее место.

— То есть как?

— Вот так! В Краматорске работала группа харьковского СБУ. Ей командует племяш кума нашего Ивана свет Алексеича. Когда «кукурузник» туда на вынужденную пошел, их вызвали принимать. Племяш — хлопец умный, целый майор. Как въехал в ситуацию, прикинул хрен к носу и тут же дядюшке доложил. Дядюшка в Харьковском областном УВД не последняя личность. Ну он тут же Алексеича дернул, куда без прокуратуры, а они пять лет в одном кабинете при Кучме сидели. Мужики тертые, быстро и тихо подняли на уши всех, кого только смогли. Жалами поводили, чьи такие крутые тушку из Ростова доставили… Со всех сторон тишина. Стало быть ничьи, инициативники. Ну а когда по базе всплыло, что этот Велецкий на теракт бьется, приняли решение на реализацию.

— Реализацию чего?

— Ты что, Таращенко, первый раз замужем? Бывшего гаранта майор и его ребята сами под фанфары «задержат»!

— А тех, кто его привезли, куда деть?

— Ну ты, хлопче, закопался в бумагах. Для чего, по-твоему, тебя вызвали подозрение рисовать? Закроем Велецкого, а следом и остальных. К делу их прицепим, как ты это умеешь. Чтоб не вякали, два месяца посидят у дядюшки в Харькове, там все схвачено, а потом уже всем будет пофиг. Понял теперь, почему тебе Алексеич досрочно в штат обещал?

— Понял!

Таращенко словно в себя еще одну чашку кофе влил. Перспектива, обрисованная Барыгиным, будоражила ум и настраивала на быструю эффективную работу. Ведь все, кто приложит руку к задержанию этого беглеца, будут поощрены на самом высоком уровне…

— Стало быть, мы с тобой едем?.. — спросил он у следака.

— Точно! — Ответил, ковыряясь в носу, Барыгин. — Ты будешь Велецкого оформлять, а я с майором и его операми, соответственно, «задерживать» Яныка. Естественно с риском для жизни… Так что давай, заканчивай поскорее. Машина ждет.

— А если все-таки они чьи-то, и это потом всплывет? — спросил он на всякий случай, перед тем как Барыгин скрылся за дверью.

— Кто первый встал — того и тапки! — ухмыльнулся важняк. — Тут главное — доложить и в новостях засветиться. Как только всю шайку по камерам растолкаем, хрен нам уже что сделают…

Со всеми сборами и утрясками, стартовали лишь в полвторого. Киевским «новым копам» корочки генеральной прокуратуры были глубоко похрен, и машина шла по ночному городу на грани дозволенных восьмидесяти километров в час. Только выскочив за городскую черту поперли по бориспольской трассе хорошо за сто сорок.

Барыгин сразу задрых, как суслик. А Таращенко, накачавшийся кофе, был ни в одном глазу. Комфортабельный микроавтобус шел мягко, и он листал дело, том за томом пытаясь представить себе, что за человек этот Велецкий, и что же на самом деле произошло тогда, в октябре…

Изюмский блокпост. Под таким названием сегодня известен контрольный пункт дорожно-патрульной службы (бывшей ГАИ) «Каменка», по трассе Харьков-Донецк на границе этих двух областей.

После того, как 12 апреля 2014 года люди в масках и российском камуфляже, надевшие в качестве отличительных признаков георгиевские ленты, захватили находящийся в сорока километрах Славянск, этот полузаброшенный КП был почти сразу же превращен в укрепленный блок-пост, призванный преградить инфильтрацию врага в глубину Украины. На его территории разместили несколько подразделений с бронетехникой, а дорогу, само КП и подходы к нему укрепили бетонными плитами и мешками с песком. В поле постоянно находился армейский вертолет.

Тотальная проверка документов на блокпосту сыграла важную, если не решающую, роль в том, что «русскомирская» инфекция была купирована в границах Луганской и Донецкой областей. Весной-летом, пока их не выгнали из Славянска, террористы несколько раз пытались атаковать блокпост. Но его маленький гарнизон успешно отражал нападения.

Однако свою мрачную славу «Изюмский блокпост» получил по иной причине. Село Каменка, к которому он был «приписан», входило в официальный список населенных пунктов зоны антитеррористической операции, но территориально находилось в Харьковской области, а, стало быть, в сфере влияния не донецкого, а харьковского областного управления внутренних дел.