Александр Аввакумов - Выстрел в спину

Клим отчаянно давил клаксон автомобиля, пытаясь пробиться сквозь нескончаемый людской поток, но уставшие от дороги люди не обращали на все его гудки никакого внимания. Никитин выбрался на подножку полуторки и дважды выстрелил вверх, стараясь привлечь к себе внимание.

– Чего пуляешь то, Аника – воин? – спросил его старик, удерживая рвущуюся от страха козу. – Ты, что слепой что ли? Не видишь, что творится на дороге?

– У меня груз, отец, государственной важности! – закричал лейтенант, по-прежнему, размахивая пистолетом перед лицом старика. – Пропустите машины! Нам нужно к переправе!

– Вот видишь, командир, у тебя груз, а как же люди? Ты о них хоть подумал? Ты вон сидишь в машине и пистолетиком размахиваешь передо мной. Если ты такой храбрый, то, что бежишь на восток? Иди, воюй, Аника-воин. Да и что там сейчас делать? Кругом немцы, в том числе и на мосту. Кругом враг, а ты на машине катаешься…. Все мосты или взорваны, или захвачены немцами.

Никитин удивленно посмотрел на старика, словно не веря в его слова.

– Ты ничего не путаешь, старик? Там же должны быть еще наши войска!

– Должны, говоришь, но нет их там, утекали наши соколы, – ответил старик. – Все убежали, бросили нас и убежали.

Вступать в спор со стариком Никитину не хотелось, так как тот прав. Он сел обратно в машину и закрыл дверь.

– Давай, налево, Клим. Попробуем обогнуть беженцев по полю.

Грузовая машина свернула с дороги и затряслась по полю, поднимая за собой столб серой пыли. Вскоре встала вторая машин.

– В чем дело? – закричал Никитин, выскакивая из машины.

– В чем, в чем? Горючее закончилось! – произнес водитель, вытирая руки ветошью. – Что будем делать командир?

– Жгите, – коротко бросил Никитин, – не тащить же ее за собой.

Пересадив людей в полуторку, они двинулись дальше. Проехав еще пять километров, они наткнулись на немцев. Те явно не ожидали увидеть в своем тылу русских, которые свободно разъезжают по дорогам на машине. Не останавливаясь, красноармейцы ударили по опешившим немцам из двух ручных пулеметов. Кто-то из бойцов бросил противотанковую гранату в бронетранспортер, который стоял у дороги. Мощный взрыв и бронированная машина запылала, как факел. Несколько мотоциклистов бросились в погоню за полуторкой, но были буквально скошены свинцовым дождем. В сутолоке боя никто не заметил, как из кузова автомашины выпал раненный в грудь боец.

…. Боец открыл глаза и не сразу понял, где находится. Белый потолок, воздух пропитан карболкой и какими-то ему неизвестными запахами.

– Как твоя фамилия, боец? – спросил его светловолосый мужчина в набросанном на плечи халате, под которым виднелась черная немецкая форма.

– Фомин, – тихо ответил боец.

– Ты из отряда лейтенанта Никитина?

Он, молча, кивнул головой. На лице немца появилась радостная улыбка.

– Господин гауптштурмфюрер, больной очень слаб, ему сложно отвечать на ваши вопросы, – произнес другой мужчина на немецком языке. – Я боюсь за последствия от вашей беседы.

– Запомните, Гюнтер, этот раненный должен выжить. От этого зависит ваше будущее. Это вам понятно?

– Я – не Бог, господин гауптштурмфюрер…

– Так станьте им, ради своего будущего.

Офицер резко развернулся и вышел из палаты госпиталя.

***

С большим трудом они кое-как добрались до переправы. Никитин и Маркелов залегли в прибрежных кустах и стали изучать систему охраны моста.

– Марелов! Посмотри влево, ты видишь, там за кустами стоят два бронетранспортера и около десятка мотоциклов.

– А справа – пулеметная точка, – подсказал ему младший лейтенант.

С берега потянуло запахом каши. Лейтенант сглотнул слюну, вспомнив, что пятнадцать дней не ел горячей пищи. Повернувшись лицом к Маркелову, он тихо спросил его

– Что скажешь? Соображения есть?

– Есть, – коротко ответил младший лейтенант. – У нас есть автомашина, это раз. Днем появляться у моста нельзя, нас моментально немцы расстреляют из пулеметов. Если прорываться, то нужно это делать только ночью. У нас в машине десять килограммов тола. Ворвемся на мост и взорвем машину. Как ты на это смотришь, лейтенант?

– А что, неплохо, – ответил Никитин. – Можно попробовать. Вот только у меня вопрос, кто поведет машину, ведь это – верная смерть? Здесь нужен доброволец. Нужно переговорить, посылать на верную смерть человека, я не могу.

– Лейтенант! Идет война, посмотри, сколько погибло и еще сколько погибнет!

– Все равно, не могу, Маркелов. Одно дело – бой, здесь – другое дело.