Андрей Воронин - Комбат. Краткий миг покоя

— Здравствуйте, Юрий Павлович, — сказала Людмила. Она знала Романова лично — доводилось как-то пересекаться.

— Здравствуйте.

— Пойдемте в кабинет Виктора. Вы ведь приехали, чтобы поговорить о его фирме?

Романов мысленно чертыхнулся. Ну вот, про его намерения не знает только полный идиот! С другой стороны, это не так и плохо — не надо прикидывать, каким образом подвести разговор к интересующей теме.

— Да, именно об этом.

Они прошли в кабинет, Людмила включила стоящий на столике у стены электрический чайник.

— И чего вы хотите?

— Мы хотим разобраться, кому было выгодно убивать вашего мужа. Это ведь наверняка завязано на его бизнес. Нужно предпринять ответные действия, сделать так, чтобы виновные получили по заслугам.

— Вите от этого не легче, — грустно улыбнулась Людмила. — Вы могли бы раньше подумать, что его могут убить.

— Нет, не могли, — резко ответил Романов. — Мы ведь пока не волшебники! Мы знаем, что на ювелирные магазины вашего мужа точат зубы очень многие. И мы старались отслеживать все посягательства. Вспомните прошлогодних гастролеров из Смоленска, решивших, что у нас тут можно оттяпать удел силой оружия. Они ведь не успели осуществить задуманное и пополнить кассу своей группировки за счет золота из магазинов вашего мужа. Но скажите, Людмила, как мы можем справиться с внезапным приказом, отданным достаточно влиятельным человеком? Мы не всесильны. Сейчас будем разбираться. И постараемся, чтобы никто из виновных не остался безнаказанным.

— Да, — тихо ответила Людмила, — чисто по-человечески мне очень хочется, чтобы виновные получили по заслугам.

— Вот и замечательно!

Она кивнула. И спросила:

— А все-таки: чего вы от меня хотите?

— От вас? Во-первых, нам нужно, чтобы вы не принимали никаких предложений о покровительстве со стороны. И во-вторых, чтобы о подобных предложениях немедленно сооб — щали нам.

— Хорошо. Но ведь может так получиться, что со мной вовсе не станут разговаривать. И просто расправятся, как с Виктором.

— Нет, тут уж мы постараемся. Уже сейчас мной отдана команда создать вокруг вас максимально плотное прикрытие.

— Я становлюсь важной птицей, — усмехнулась Людмила.

— Выходит, так. Во всяком случае, вы нам нужны живой. Именно благодаря вам мы сможем найти виновных.

— Хотелось бы. Значит, мне нужно отвергать любые предложения о сотрудничестве и информировать вас о том, кто это мне предлагает?

— Да. Вы совершенно правы.

— Я чувствую себя чем-то сродни живцу для ловли рыбы. Неприятно как-то. Крючок-то заточен не для меня, но кишки разорвет, и тогда уже будет совершенно все равно, что и почему. Знаете, Юрий Павлович, мне ведь сейчас на самом деле хочется только одного: чтобы мир оставил меня в покое, а мой муж вернулся с работы живым. И все.

— Хорошее желание… К слову, а кто будет руководителем фирмы теперь?

Людмила поморщилась — этот циничный вопрос резанул слух.

— Ну, наверное, я. Пока не знаю — останусь только владельцем или сама попробую руководить… Я пока не готова к принятию таких решений.

— Ну, я думаю, что лучше бы делом занялись именно вы, — сказал Романов.

— А вот меня, изволите ли знать, совершенно не волнует, что вы на сей счет думаете! — едко ответила Горчакова.

Романов решил, что он и вправду перегнул палку.

— Извините, но я серьезно беспокоюсь за вас…

Горчакова перебила его самым непочтительным образом:

— Не обо мне, не надо обманывать. Вы беспокоитесь только о тех деньгах, которые мы вам приносим. И все. Так что не надо благородных жестов!

— Хорошо, — сказал Романов, предполагающий, что сейчас все равно нет смысла в переубеждениях. Женщина не хочет слышать противоположного мнения. Но хорошо все-таки, что она хотя бы согласилась разговаривать.

— Я пока не знаю, что предприму, — устало потерла она виски. — И тут уж можете со мной делать все что угодно — не знаю! Эта фирма для меня сейчас как гиря чугунная на сердце. Просто воспоминание о муже. Понимаете?

— Понимаю.

Людмила хотела снова сказать что-то язвительное. Но сдержалась, так как уже и на сарказм сил не оставалось. А что толку подкалывать Юрия Павловича, если он прибыл сюда только как деловое лицо и эмоциям подвержен настолько же сильно, насколько скульптура из гранита?

— В общем, вы подумайте, — сказал Романов. — Мы в состоянии оказать вам всяческую помощь и поддержку.

— Я все сказала, — потерла Людмила виски. И Романов понял, что разговор закончен. Она не будет больше ничем полезна ему этим вечером. Ну, спасибо хотя бы на том, что поговорила.