Иван Стрельцов - Волчья ухмылка

— Представьте себе, — подтвердил Профессор. — На больших и средних дистанциях ей равных нет. Не один из тех, кто прятался или пытался, как вы говорите, бороться, лежит в сырой земле с продырявленным черепом. Так что и вы посмотрите на это хрупкое существо внимательно и определитесь в своих намерениях. После этого мы сможем говорить серьезно.

— Стажировку небось проходила в Чечне?

— Незачем юную душу пачкать каиновым грехом братоубийства, — совершенно серьезно проговорил хозяин кабинета. — Тем более что Русь-матушка всегда была полна прохиндеев, которые зажились на этом свете.

Кольцов подождал, пока девушка закончит сервировать стол и выйдет. Потом налил из небольшого мельхиорового кофейника темного ароматного напитка, бросил в чашку квадратик кускового сахара и, размешав его, пригубил. Кофе действительно был великолепным.

Профессор ожидал услышать похвалу, но услышал совсем другое:

— Может, не будем пугать друг друга, Станислав Васильевич?

Глеб видел, как произнесенная фраза с упоминанием имени, отчества заместителя начальника КУОС в бытность его обучения в «лесной школе» попала точно в цель.

Несмотря на то что старик прекрасно владел своей мимикой, тут он явно сплоховал. В его глазах мелькнул неподдельный испуг, несколько секунд длилась пауза, потом он спросил:

— Кто это такой, Станислав Васильевич?

— Полковник Георгиев Станислав Васильевич в мою лейтенантскую бытность. Когда перед отправкой в Афганистан меня отправили в «лесную школу» на Курсы усовершенствования офицерского состава, он был заместителем начальника этой «бурсы», а заодно преподавал курс «Тактика специальных операций». Когда выяснилось, что машина с губоповскими операми взорвалась чудесным образом, я сразу почувствовал знакомый почерк.

— Вы ошиблись, Глеб Иванович, — настороженно проговорил Профессор, глядя сквозь толстые стекла линз на пленного.

— Никак нет, — по-военному ответил тот. — Вы изменили внешность, но вот голос остался прежний, низкий, грудной. Кстати, как и у вашей дочери, Виктории Станиславовны. Она тоже изменила внешность и сейчас называет себя Верой, но все равно это она. Тогда она была единственной женщиной-курсантом в КУОСе, и мы все были в нее влюблены, хотя многих она в упор не видела, в том числе и вашего покорного слугу.

Снова на несколько секунд зависла пауза, старый чекист пытался просчитать сложившуюся ситуацию, силясь понять, откуда и как вынырнул его бывший воспитанник. Как он ни пытался сложить многоходовую оперативную комбинацию, ничего не получалось, слишком много выходило пробелов и знаков вопросов. Такое стечение обстоятельств могло бы получиться только благодаря причудливым поворотам судьбы.

— Н-да, моя промашка, — наконец выдавил из себя Георгиев. Он наклонился и извлек из письменного стола початую бутылку «Арарата», сорвал пробку и почти до краев наполнил две мельхиоровые чашечки. Подняв свою, он устало произнес: — Вот как жизнь все поставила с ног на голову. Свои встречаются как лютые враги. Давай, Глеб, за встречу. Это настоящий коньяк, доперестроечный, не нынешнее фуфло по французской технологии, мать его.

Чокнувшись, они выпили. Коньяк действительно оказался настоящим, впитавшим в себя букет ароматов армянских виноградников, горного воздуха и нежного кавказского солнца.

— Как же вы здесь очутились, товарищ полковник? — задал Кольцов почти невинный вопрос, умышленно вставляя вместо имени-отчества военное обращение.

— Еще один зигзаг судьбы, — горько улыбнулся Георгиев, снова разливая коньяк. — Страна дала трещину не в одночасье в августе девяносто первого. И, как зеркало троллей, рассыпалась на множество суверенных осколков. Теперь здесь балом правили другие, и мне как руководителю отдела «Конус», который основал сам Андропов, пришлось исчезнуть. Прихватив зарубежные счета отдела, по липовым документам мы с Викой вылетели в Женеву. Чтобы окончательно запутать следы, мы решили изменить внешность. В частной клинике пластической хирургии случайно познакомились с Пятковым, или вором в законе Бармалеем. Он просадил на какой-то афере общаковые деньги и тоже менял внешность, чтобы скрыться. Как правило, товарищи по несчастью объединяются. Что сделали и мы. Я передал Бармалею деньги с секретных счетов, естественно, в долг. И мы отправились все вместе обратно в Россию, соответственно, уже в новом обличье. Пятков выдал себя за жертву автокатастрофы.