Иван Стрельцов - Спецназ не сдаётся

Глубоко затянувшись, седой задержал дыхание и тут же, сколько смог, влил в себя вермута. По подбородку потекла тонкая струйка сиропообразной жидкости, но никто на это не обратил внимания.

— Хорошо было до войны, — неожиданно мечтательно произнес он, попыхивая трубкой. — Президентская гвардия, да мы в Грозном были хозяевами. А что такое Грозный в то время — столица, иностранные делегации куда ехали? «Бабки» куда текли? Все туда. Полевые командиры в своих районах были хозяевами, а в столицу приезжали смирные, как овцы. Зачем эти бараны учинили новую резню? Кому это надо было?

Гонза не отвечал, раскинувшись на постели, он смотрел неотрывно на магнитофон, который медленно вращал пустую бобину. Неожиданно из динамика донесся пронзительный женский крик:

— А-а-у-и!

— Кончила, — бессмысленно оскалился седой, он посмотрел сперва на полупустую бутылку, потом на дымящуюся трубку. Наконец определился и протянул трубку Гонзе.

Прозвучавший крик неожиданно разбудил третьего собутыльника, молодой парень лет двадцати пяти спал, уронив голову на грудь. Резко встрепенувшись, он по привычке попытался нашарить автомат, которого не было. Потом сообразил, что они сейчас не в бункере и даже не в Чечне, посмотрел на магнитофон и, ухмыльнувшись, произнес:

— Баба... Давайте заберем ее у этого урода. Хватит, наигрался, теперь наша очередь!

Собутыльники, погруженные в наркотическую нирвану, ничего не ответили. Уже совсем пришедший в себя боевик попытался встать, но его остановил Гонза.

— Сиди.

— Это еще почему?

— Вдруг с русским что-то произойдет и он не сможет выполнить задание? Тимур всем нам бошки, как козлам, поотрезает или того хуже, вернет к Бабаю, а тот шкуру спустит с нас живьем. И это не мои предположения, сам знаешь...

— Так что же делать? — испугался боевик.

— Во-первых, выключи эту секс-музыку, — ответил Гонза, — чувствую, до утра они будут над нами издеваться.

— А во-вторых, пей, — добавил седой, подвигая молодому стакан, наполовину наполненный водкой.

От употребленного рома не осталось и следа. Виктор Савченко лежал на постели, обхватив руками бедра своей подруги, которая, усевшись на его низ живота, интенсивно двигала тазом.

Виктор с интересом наблюдал, как Тамара с закрытыми глазами извивается, подобно змее, то припадая к нему и целуя его губы, шею, грудь, то, откинувшись на спину, хватала его руки и прижимала к своей груди, заставляя их ласкать.

Виктор целовал губы, глаза, шею женщины, когда она прижималась к его лицу. А когда она отталкивалась, ласкал ее груди, пропуская упругую, нежную плоть между пальцами.

Почувствовав приближение к наивысшей точке удовольствия, Виктор сжал бедра женщины и мощными толчками начал двигать своим тазом. Их движения слились в унисон. И уже через секунду Виктор сдержанно застонал, а Тамара завыла по-звериному, воткнув ногти в грудь распластавшегося партнера.

Из незашторенного окна виднелось небо, ночь закончилась, ее сменили предрассветные сумерки, которые с каждой секундой становились все светлее.

— Ну, кажется, на сегодня программу-минимум мы выполнили, — произнесла Тамара, лежа рядом с Виктором.

Оба посмотрели на разбросанные по комнате рваные разноцветные пакетики и рассмеялись.

Неожиданно Виктор рывком поднял свое тело с постели, затем легко подхватил на руки женщину и понес ее в ванную.

Стоя на белоснежном кафеле босыми ногами, он продолжал удерживать свою подругу, только попросил:

— Включи воду...

Когда вода с шипением стала наполнять ванну, Виктор прижался к лицу женщины и шепнул ей на ухо:

— Мне нужна твоя помощь, Тома...

Время уже перевалило за восемь часов вечера. Сумерки стали гуще, а висевшая до этого на голубом небе бледная, почти прозрачная луна постепенно наливалась холодным золотом ночи.

Наконец с текущими делами было покончено. Тимур сладко потянулся до хруста в суставах, подумав: «Как там говорят русские, делу — время, потехе — час. Да, сейчас, когда мы практически у цели, неплохо бы потешиться. Снять напряжение, чтобы не мешало перед заключительной фазой».

Накинув на себя кожаный плащ, он вышел из гостиничного номера в коридор. Там его уже поджидал Джавдет.

— Где русский? — спросил Тимур.

— Пошел в бар, ты же сам ему советовал отдохнуть. Да и нам надо, чтобы как можно больше народа видело его, — ответил Гонза, поглаживая свои гуцульские усы.

— Не убежит?

— Нет, с ним Имрам и пятеро моих бойцов. Дальше дверей бара и шага не ступит