Иван Стрельцов - Спецназ не сдаётся

Когда же Лара смогла наконец оторвать лицо от покрывала, Тимур, выплеснув в нее всю свою энергию, свои эмоции и переживания, безмятежно спал. Его левая нога была в синем носке, а на правой висели спущенные брюки.

Выйдя из вагона электрички, Тамара Борисова нерешительно переступала с ноги на ногу. Она стояла на бетонной платформе, и перед ней возвышался бело-синий щит с надписью «Дроздово». Именно про эту станцию ей говорил Виктор...

Она снова вспомнила рассказ бывшего морпеха: война в Чечне, боевики, плен, подземный бункер, террористы, бред какой-то. Ей бы следовало обо всем этом сообщить в милицию или куда там положено. На худой конец просто забыть парня (возможно, шизофреника с манией преследования) и больше ни ногой в «Славянскую вольницу». Но ничего этого она не сделала. Влекомая какой-то непонятной силой, утром следующего дня, не заходя в номер, снятый накануне, она отправилась на вокзал. Сев на ближайшую электричку, выехала в Дроздово, чтобы помочь почти незнакомому парню.

«Нет, все-таки я ненормальная, — размышляла про себя Тамара, проходя через лесополосу, отделяющую дачный поселок от железнодорожной станции. — Может, в детстве не доиграла в казаки-разбойники, отсюда и тяга к авантюрам. Ну хорошо, раньше помогала любовникам — кому получить престижную работу, кому заграничную командировку или финансовую поддержку для развития искусства. Одним словом, «султанша» или «спонсорша», как говорят подруги. Но сейчас...»

При всей внешней безоблачности, ее жизнь не была наполнена радостью и уютом. Пожалуй, отсутствовал главный элемент полноты жизни, не было в душе теплого комочка, которого знающие люди называют «женским счастьем».

Дочь уже была взрослая, у нее появились новые увлечения, новые друзья и даже поклонники. Того гляди, выскочит замуж и упорхнет из родительского гнезда. С мужем, которого она когда-то любила до безумия, впоследствии что-то не заладилось. Он жил в своем небольшом, как панцирь черепахи, мирке, решал какие-то свои сугубо личные проблемы, совершенно забыв о семье, в которой год от года разрасталась пропасть отчуждения.

Конечно, свято место пусто не бывает, и, когда на тебя не смотрит твой муж, находятся другие мужчины, которые готовы с радостью его заменить. Но, как правило, с любовниками Тамаре не везло. Богатые, самодовольные самцы ей не нравились, эти мужчины считали, что все оценивается количеством наличных денег. Весь их вальяжный вид в большей степени напоминал кастрированных породистых котов, нежели постельных жеребцов.

Впрочем, для женщины были важны не столько сексуальные утехи, сколько внутреннее, душевное тепло. Богачи же напрочь лишены этого чувства. Хотя с другой стороны, душевность бедняков тоже понятие абстрактное, за последние пять лет у нее было два любовника.

Нищий доцент, от которого ушла жена, забрав двоих детей. Тема его будущей диссертации оказалась неактуальна в свете новых перспектив, ее закрыли. Доцент и вовсе оказался без средств к существованию, пришлось идти в грузчики на оптовый рынок. А так как человек умственного склада практически не приспособлен к тяжелому, физическому труду, он сильно уставал и, чтобы как-то расслабиться, начал пить. Доцент почти смирился с мыслью о самоубийстве, когда их свела судьба.

Тамара уже не помнила, что это было за торжество, праздник какой-то или день рождения одной из сотрудниц их фирмы. Как оказался на вечеринке Доцент, она тоже не помнила (наверное, чей-то родственник). Он был неряшливо одет, в больших очках со старомодной роговой оправой. Его долговязая фигура никак не вписывалась среди ярко накрашенных и нарядно одетых женщин, коих здесь было большинство. Доцент жался по углам и все искал повод покинуть вечеринку. Томе стало жалко его, и, взяв со стола два бокала с вином, она направилась к долговязому, нескладному очкарику. Так состоялось их знакомство... Доцент оказался великолепным собеседником, эрудированный, знаток истории и литературы, он превосходно декламировал стихи известных поэтов-шестидесятников, восхитительно пел романсы. С ним было интересно, он притягивал к себе как магнит. Через неделю она была у него дома, в убогой, почти без мебели, двухкомнатной хрущобе. А через месяц оказалась в постели, в этой самой убогой хрущобе. Потом они стали встречаться едва ли не через день. Доцент говорил, как он ее любит, Тамара его убеждала, что работа на рынке не его стезя, он достоин гораздо большего. И она не просто говорила, она подняла все свои и не только свои связи и наконец нашла ему достойную работу. Помощник брокера на товарно-сырьевой бирже был лишь первой ступенью на пьедестал карьерного роста.