Иван Стрельцов - Спецназ не сдаётся

— Нэт, — гордо ответил Хохи, — не люблю резынку. Я на босу ногу, — довольный своей шуткой, он громко захохотал.

— Черт, — выругался Виктор, не представляя, что делать. Рассчитывать на тюремщиков не приходилось, они только будут издеваться. Но на этот раз морпех ошибался. Неожиданно открылась дверь соседнего номера и в коридор вышел Гонза. Толстяк пригладил свои усы и протянул Виктору разноцветную ленту.

— На, джигит, пользуйся. Покажи этой белоснежке настоящего мужчину!

— Спасибо, Гонза, — едва не закричал Савченко, выхватывая из его рук ленту.

Тамара специально заартачилась, желая этого юношу и в то же время отказываясь от него, как бы оправдывая себя за столь легкомысленное согласие.

Виктор ворвался в номер, как ураган, на ходу сбрасывая с себя одежду одним движением.

Дрожа от возбуждения, голый, как Адам, он стоял посреди номера, пытаясь разорвать упаковку презерватива. Наконец упаковка была побеждена, и на ладони Савченко оказалось небольшое резиновое колечко красного цвета, поблескивая смазкой под электрическим светом. Дальше начались новые мучения. Виктор никак не мог понять принцип действия этого устройства, его доармейский опыт прошел без использования защитных средств, и вот теперь приходилось расплачиваться за незнание. В конце концов тончайшая резина не выдержала приложенных к ней усилий и просто лопнула.

— Первый блин комом, — насмешливо прокомментировала неудачную попытку Тамара, в ней по-прежнему боролись два чувства.

— Твою мать, — негромко выругался Виктор, зубами разрывая следующую пластиковую упаковку. На этот раз у него все получилось, облачившись в резиновую «броню», одним прыжком тут же оказался на постели и огромной мышечной массой навис над лежащей женщиной. В следующее мгновение две мускулистых руки подхватили ее ноги и широко развели их...

— Подожди, — порывисто воскликнула Тамара. Потом прошептала, глядя в глаза молодого человека: — Какой ты... большой... — Неожиданно правая ее рука осенила себя крестом, а губы прошептали: — Ну, с богом...

Возбужденная мужская плоть вошла в нее одним мощным ударом. Горячая волна боли на мгновение пронзила все тело, заставив Тамару выгнуться и громко застонать, в следующую секунду боль сменила сладостная, пульсирующая истома, которая росла с каждым движением партнера, с каждым его толчком. Истома росла, заполняя все клеточки женского сознания, ее естества, которое, переполнившись, должно будет взорваться фейерверком фантастического удовольствия...

Взрыва с фейерверком не получилось, неожиданно Виктор навалился на свою партнершу и громко застонал, по его телу пробежала судорога, и он затих.

Под тяжестью разгоряченного тела Тамаре было тяжело дышать, но она молчала, чувствуя, как емкость источника удовольствия медленно иссякает. Через несколько секунд Виктор открыл глаза и пересохшими губами прошептал:

— Прости, просто у меня давно не было женщины.

— Ничего, ничего, — так же тихо произнесла Тамара, на нее неожиданно нахлынул прилив нежности. Повинуясь ему, она погладила по жестким, коротко стриженным

волосам и добавила: — Это ведь не последний презерватив...

У стены соседнего номера стоял допотопный бобинный магнитофон «Маяк-203» с потрескавшимся лаком на исцарапанных деревянных боковинах. Из динамика доносились стоны, пыхтение, приглушенные разговоры и сдержанные крики. Магнитофон работал на воспроизведение...

Гонза Холилов лежал обутый на двуспальной кровати, возле него стоял журнальный столик, заставленный бутылками с разнообразным алкоголем. Вокруг стола в креслах сидели двое президентских гвардейцев, уже основательно набравшихся. В бункере, где злобный алжирец навязывал жесткие законы шариата, со спиртным было строго (за систематическое пьянство и башки можно было лишиться).

— Порнуха, — сказал один из гвардейцев, уже немолодой, седовласый мужчина, отхлебывая прямо из горла большой бутылки сладкий, настоянный на травах итальянский вермут.

— Пускай садит, — ухмыльнулся в усы Джавдет. Выпитая водка его не расслабляла. — Недолго ему осталось по земле ходить. Пусть побалдеет напоследок...

Немного подумав, он протянул руку к тумбочке, где лежала шкатулка с курительными принадлежностями. Достав трубку, Гонза вопросительно посмотрел на седовласого. Тот, прежде чем снова приложиться к бутылке, утвердительно кивнул.

По комнате поплыл приторно-сладкий запах гашиша, наконец Джавдет почувствовал облегчение, страх за свою жизнь куда-то улетучился. Он сделал пару глубоких затяжек, потом протянул трубку седому. Тот взял ее левой рукой, правой по-прежнему сжимая горлышко винной бутылки.