Андрей Воронин - Слепой. Не брать живым

Валентина осмотрелась и, заглянув в еще одну дверь, позвала Глеба.

Они расположились в небольшом кабинете, где стояли полка с подшивками газет, письменный стол и два стула.

— Это архив, — объяснила Валентина, доставая диктофон, — здесь нам никто не помешает.

Глеб молча кивнул.

— Скажите, вы во всем такой оригинал? — начала интервью Валентина.

— В смысле?

— Приз «Открытие сезона байкеров», которым вас наградили, — это ведь по существу приз за оригинальность, за креатив, — объяснила Валентина.

— Наверное, во всем, — пожал плечами Глеб.

— А в Нижнем Новгороде вы впервые?

— Можно считать, что да, — кивнул Глеб.

— И как вам город?

— Оригинальный, — улыбнулся Глеб.

И вдруг девушка выключила диктофон и, глядя ему в глаза, совсем другим тоном спросила:

— Вы же из Москвы?

— Ну да, — пожал плечами Глеб, еще не зная, куда девушка клонит.

— А у вас знакомые там в милиции есть?

— В милиции? — удивился Глеб. — А вам зачем?

— Вы мне скажите: есть у вас знакомые в милиции или нет?

— Допустим, есть, и что из этого?

— Значит, вы мне сможете помочь, — сказала Валентина, чуть понизив голос.

— Чем? — спросил Глеб.

— Дело в том, что ко мне попала флэшка, на которой записаны материалы Вадима Котова, которого недавно убили. И, как предполагают, как раз из-за какой-то известной ему секретной информации, — все больше понижая голос, продолжала Валентина.

— Флэшка? — удивился Глеб и спросил: — А как она у вас оказалась?

— Да случайно. Мне некуда было перегнать материал, вот я и попросила у него флэшку. А у него только эта и была. Он куда-то спешил, вот и сунул мне в руку. А теперь, когда он погиб, я вообще не знаю, что с ней делать.

— А почему вы вдруг решили именно мне о ней, об этой флэшке, рассказать? — удивился Глеб.

— Я сама не знаю, — пожала плечами Валентина, доставая флэшку, — но мне хочется вам доверять.

— Ну, это правильно, — кивнул Глеб, забирая флэшку.

— Слава богу! — облегченно вздохнула Валентина и предупредила: — Только ничего о ней не говорите ни нашему редактору, ни мэру, ни губернатору, ни нашей доблестной милиции.

— Не буду, — пожал плечами Глеб и спросил: — А почему нельзя им говорить?

— Я тут разговор один случайно подслушала… Они все между собой связаны. Как, точно не знаю, но что связаны, это точно!

— Это о чем нельзя мне говорить? — спросил, распахивая дверь, редактор Пеночкин. — Что за секреты у вас от меня? — продолжал он, подступая к Глебу и Валентине. Очевидно, он подслушивал, а может, и подглядывал всю последнюю часть разговора.

Глеб только теперь заметил выдвинувшийся из-за шкафа объектив видеокамеры. Он в одно мгновение свернул его на сторону и, смяв Пеночкину гортань коротким, но мощным тычком правой ладони, схватил Валентину за руку и потащил к выходу.

В соседнем кабинете никто ничего даже не расслышал, но внизу возле монитора сидел и дремал охранник.

Глеб, стукнув охранника с тем расчетом, чтобы тот вырубился на несколько минут, стер из архива все записи за последние полчаса.

Когда они с Валентиной выбежали на улицу, Глеб спросил:

— Вам сейчас, кроме как домой, есть куда поехать?

— Вообще-то есть. К тетке могу поехать. Она меня давно к себе звала. Тетка тут под Нижним живет, совсем недалеко. От нее на работу ездить даже ближе, чем с городской квартиры, — вздохнула Валентина.

— На работу вам тоже пока что ходить не стоит, — покачал головой Глеб, — позвоните коллегам и скажите, что вас в командировку послали.

— Хорошо, — кивнула девушка, испуганно поглядывая на Глеба.

— Всю эту неделю не появляйтесь в городе.

— Ладно, — кивнула Валентина.

Глеб нагнулся и почти на ухо попросил:

— Только никому, слышите, никому ничего не рассказывайте ни про меня, ни про флэшку, ни про то, куда вы едете.

— Спасибо вам, что вы обо мне заботитесь, — кивнула девушка.

— Прежде всего вы о себе побеспокоиться должны, — сказал Глеб и, подумав, предложил: — А давайте-ка я довезу вас до дома вашей тетушки. Так мне спокойнее будет.

Тетушка, такая же голубоглазая и скуластая, как Валентина, жила в пригороде Нижнего в своем доме и приезду племянницы была очень рада. Она тут же заварила чай, открыла коробку печенья, отправилась в кладовку за вишневым вареньем.

Пока она суетилась вокруг стола, Валентина, внимательно взглянув на Глеба, спросила:

— Но через неделю мне точно можно будет вернуться?

— Через неделю — точно, — кивнул Глеб. — Через неделю вся муть уляжется.