Андрей Воронин - Комбат. Идеальное вторжение

— Нашел о чем говорить! Нету у меня времени на разные глупости.

Пришлось Игорю достать журналистское удостоверение. Мужичек чуток подобрел, однако взялся уточнять:

— Ты как, ругать их собираешься или хвалить?

— Была бы моя воля, я бы их вообще закрыл к чертовой матери, — сказал Буданцев, уловив настроение мужчины.

— Вот это правильно. Только кто же вас, журналистов, теперь слушает? Раньше бы за одну статью в «Известиях» всех поувольняли, а теперь сколько ни пиши, еще злее воруют.

В целом Игорь с собеседником согласился, добавив, что иногда на критику в СМИ реагируют и даже заводят уголовные дела.

— Вот, и на этих тоже надо завести, — оживился мужичок. — А то просто немыслимое безобразие творится, держат покойников в холодильниках. Говорят, будто потом оживлять будут. А где это видано, чтобы покойники оживали? Господь каждой твари отмерил, когда ей родиться, а когда умереть, и не человеку менять установленный им закон. Старухи наши теперь из домов не выходят, когда стемнеет, боятся с мертвяком повстречаться. Они же лежат там целехонькие, без упокоения.

— Ленин тоже много лет лежит не погребенный, — нашелся Буданцев.

— Так его выпотрошили, как селедку, а у этих все при них, — возразил мужичок.

Выяснив реакцию местных жителей на подозрительное соседство, Игорь двинулся к криоцентру. Там было пусто, только у морозильных установок маячил молодой человек. Судя по его оторопелому виду, он валялся на роскошном диване и служебное рвение изобразил, заслышав тихий скрип открываемой двери и подумав, что внезапно нагрянуло начальство. Увидев Игоря, он спросил:

— Вы кто? Родственник одного из них?

Мысль закосить под родственника Буданцеву понравилась, но была слишком рискованной. Вдруг его собеседник знает всех замороженных поименно? Тогда обман раскроется за одну минуту.

— Нет, — я журналист, — честно признался Буданцев и протянул руку. — Игорь.

— Андрей, — представился молодой человек и неуверенно добавил: — Меня насчет журналистов не предупреждали.

— Разумеется. Я узнал о вашем центре и тут же решил написать статью. Материал просто замечательный, читателям должно понравиться. А вашей фирме будет дармовая реклама.

— Вы точно журналист? У вас есть какой-нибудь документ? — решил проявить бдительность молодой человек.

— Конечно! — Буданцев показал удостоверение.

Но Андрей продолжал колебаться, даже хотел на всякий случай связаться с Жирносеком. Игорю пришлось использовать все свое умение общаться с людьми, чтобы успокоить молодого человека и завязать беседу. Начал Буданцев с вопроса, который, откровенно говоря, его мало интересовал, но помог наладить доверительный разговор:

— А тебе не страшно находиться одному рядом с покойниками?

— Днем нет. Вот ночами иногда вдруг становится жутковато, — честно признался Андрей. — Представляю, каково ночью Вике.

Буданцев не стал уточнять, кто такая Вика. Тем самым он бы слишком явно подчеркнул, что является посторонним человеком, и мог оборвать тоненькую ниточку взаимопонимания, едва протянувшуюся между ним и Андреем. Игорь задал еще несколько отвлеченных вопросов и только потом коснулся интересующей его темы:

— Наверное, ты уже со счета сбился, сколько тут у вас заморожено человек?

— Вообще-то это не мое дело, но я иногда днем от скуки пересчитываю камеры. Тридцать четыре заполненных и две пустых. Уже занято треть помещения. Через годик придется строить новое здание.

— Прилично набралось. Хотя по сравнению с числом людей, умирающих в Москве, ничтожно мало. Но у вас заморозка стоит приличных денег.

— А вот и нет. Насколько я слышал, у нас есть два тарифа. Бедные платят совсем мало, примерно, как стоят хорошие похороны, да и богатые от заморозки не разоряются.

— Странно. Лет за сто одной электроэнергии уйдет на пару тысяч зеленых. А ведь хватает других расходов. Вон у вас какая обстановочка, не хуже газпромовской, честное слово.

— Я слыхал, что деньги замороженных кладутся на банковский счет, и текущие расходы оплачиваются набегающими процентами.

— Много ли процентов набежит с суммы, которой хватил лишь на одни похороны? — пренебрежительно отмахнулся Буданцев. — Хотя смотря, какое здесь соотношение бедных и богатых. Интересно бы взглянуть список замороженных.

Своим вопросом журналист все испортил. Молодой человек нахмурился и сухо заявил:

— Нету у меня списка. Мое дело следить за нормальной работой оборудования, а не бумажки писать. Извините, но я должен заниматься делом. Если у вас есть еще вопросы, обращайтесь к начальству.