Андрей Воронин - Комбат. Восемь жизней

— Неужели, похож? Отличная у меня зрительная память, не так ли? Я его подобрал по дороге из «Катерина Альпик», в гостях у друга ночевал. Вот у этого, — он указал на соседа по столику.

— Ехали утром, — вспомнил второй. — Очень рано, только рассвело. Пацан шел вдоль обочины, совсем один. Рюкзак нес.

— Куртка в полоску и карман на рукаве. Мы уставшие были, ночь не спали… Вот я поворот и пропустил. Далеко тогда забрались, километров сорок за город уехали, а может, и больше. Он сказал, что хочет в аэропорт и что-то про милицию… Я не прислушивался, понимаете, не вникал. Просто остановился и сказал: приехали.

— Место показать сможете? — нетерпеливо перебил Рублев.

В этот момент над дверью «Нептуна» снова звякнул колокольчик, и к Илье устремилась коротко стриженная брюнетка с высоким бюстом.

— Привет, родственничек! У меня пятнадцать минут. Где твои московские криптозоологи?

Напуганные голубки, сообразив, что громилы отвлеклись на журналистку, попробовали прорваться к выходу, но недооценили возможностей мужчин. Действуя, словно у них глаза на затылке и по две пары рук на каждого, Комбат и его младший товарищ осадили рванувшихся юношей неуловимыми ударами. Те, согнувшись пополам от резкой боли, не решились повторить попытку. И шума поднимать не стали — поняли, что в любом случае сбежать не удастся. Илья жестом остановил троюродную сестру, поднес палец к губам и указал на стул рядом с собой. Тома, подчинившись, с искренним восхищением взирала на идеальных, по ее женскому разумению, представителей мужской породы, которые передвинули свой столик и перегородили сидящим за ним гламурным юношам путь к отступлению.

— Деньги есть? — поинтересовался Подберезский.

Парни недоуменно пожали плечами, не понимая вопроса. У них? Как у них может не быть денег? Если, конечно, речь не идет о суммах, подходящих для покупки промышленной отрасли…

— Сколько тебе? — попытался кокетничать Кудрявый.

— Прекратить! — вмешался Рублев. — Если есть — закажите себе что-нибудь безалкогольное, чтобы хватило на полчаса. И спокойно кормитесь, пока мы будем решать наши проблемы. И не вздумайте «догрузиться» косяком или спиртом. Накажу!

Тон Комбата не вызывал сомнений, что будет именно так, как он пообещал.

— Обслужите! — повелительно рявкнул Рублев, и бармен понял команду без расшифровки. Немедленно подозвал блеклую официантку и направил к беспокойным клиентам.

— Знакомь, Илюша! Эти орлы изучают нашу фауну? Наверняка мышек и ящериц! Я — Тамара!

— Почему ящериц? — обиделся за товарищей Илья.

— Крупные мужики всегда мелочь любят, верно, Тамарочка, — сориентировался Андрей.

— Догадливый, — пришла в себя от первого потрясения сочинская журналистка. Чупакаброй нашей интересуетесь? Всерьез или желаете миф развеять?

— А лично вас что больше устроит? В смысле карьерного роста? — Подберезский, уже вступивший в беседу, решил поддерживать треп, пока Комбат не соберется с мыслями.

— Знаете, мальчики, — бойкая Тамара явно кокетничала с москвичами, — сутки назад я бы с вами посоветовалась. Но сегодня ответственно заявляю — у нас в горах действительно чертовщина завелась. Для прошлых статей мне одна заинтересованная мадам картинки вручала, но вчера я сама получила письмо по электронной почте! А там — такие снимки! Закачаешься! У нас эту тему сам господин Апанасенков курирует. Так я даже его побеспокоила и по своим каналам к нужным людям обратилась — фотомонтаж, компьютерная графика или оригинальное фото? Из трех разных мест был дан один ответ: настоящий снимок, без модификаций.

— Вы нам показать его можете? — вступил в разговор Рублев. — В присутствии вашего влиятельного брата заверяем, что не имеем ни малейшего отношения к журналистике и интересуемся местными чупакабрами исключительно с целью увидеть, сравнить, задокументировать. Если получится — поймать взрослый экземпляр или детеныша. Именно от вас сейчас зависит, станем мы расходовать выделенные нашему институту бюджетные средства на возможное научное открытие или…

— Так вы официально работаете? А чем подтвердите? — журналистка явно не торопилась демонстрировать уникальное изображение.

Тут на помощь пришел Илья Ломейко. Скептически хмыкнув, он вынул свое удостоверение и близко поднес к лицу Тамары.

— А у научных сотрудников, дорогая сестричка, если они не в секретной правительственной лаборатории или не в военном НИИ, никаких удостоверений не имеется. Это только ваша братия себе выхлопотала да наша. У остальных, кроме паспортов да водительских прав, других удостоверений личности не имеется… — Всю эту проповедь Илья читал своим обычным ровным голосом без интонаций и акцентов, словно уставший рекламный агент перед бесперспективной аудиторией.