Андрей Воронин - Комбат. Восемь жизней

В нагрудном кармане тихонько заурчал телефон.

— Борис Иванович, это Миша. Мне тут Саша подсказывает, что, если через ворота выходить сложно, можно по воде. У нас катамаран на ходу. Сейчас, конечно, штормит, но мы готовы попробовать. Что скажете?

— Отличная идея. Здесь от берега ступеньки в воду, светлые, приметные. Ты, Миша, плед возьми, плащ какой-нибудь и фонарь. Обменяемся световыми сигналами; надеюсь, пограничников не спровоцируем. Действуй.

У воды было холодно, сырой ветер налетал с моря и гудел в ушах. Волны шумно катали крупную гальку, наполняя окрестности равномерным гулом и рокотом. В такую погоду даже тысяча метров на водном велосипеде могла оказаться фатальной. А назад придется везти на хлипкой корме двух пассажиров — полумертвую учительницу и одного из гламурных мальчиков. Второй, скорее всего Саша, он покрупней и покрепче, сядет «на педали». Иначе им не вырулить.

Катамаран появился через полчаса. Беспорядочное мигание сильного фонаря подсказывало, что «рулевые» сбились с курса. Комбат сделал несколько взмахов зажигалкой, потом издал громкий птичий крик. Ветер, как назло, усилился, звук уносило в сторону. Ребята каждую секунду рисковали перевернуться на пластмассовой курортной посудине. Удивительно, что они все еще держались на плаву. Рублев, не раздумывая, сбросил одежду и вошел в ледяную воду. Он знал, что на внутренних ресурсах и самовнушении продержится минут семь — десять. Широкие уверенные взмахи рук, рассчитанное дыхание — и его сильные пальцы схватили правый поплавок катамарана. Цепляясь за корпус, он переместился назад и в несколько толчков направил «спасительное судно» с ошалевшими от ужаса Мишей и Сашей к берегу. Вытолкнув катамаран носом на песок, он выскочил из воды и подтянул его на мокрую траву. Если бы не сделал этого — мальчишки не сумели бы причалить. В лучшем случае разбили бы поплавки о каменные ступеньки.

Сейчас, ощутив ногами твердую землю, мокрые дрожащие парни бросились друг другу в объятия. Миша плакал в голос, как нервная барышня, Саша тихонько всхлипывал. Раздетый Комбат почему-то почувствовал себя неловко перед ними. Сильно болели от ледяной воды мышцы рук и ног, но вместо растирания он поспешил подхватить одежду и уйти в тень большого куста. Его богатырская нагота явно не осталась не замеченной ревущими от пережитого стресса пацанами. Но сейчас думать об их нетрадиционности не хотелось. В конце концов, плавсредство они подогнали. Теперь заколотую транквилизаторами женщину не придется перебрасывать через каменную ограду с протянутым поверху электрическим проводом.

Светлана приняла условия, поставленные Мариной. Перешитый пес с диким оскалом и хирургически прижатыми к голове ушами уверил ее в том, что доктор «встал на крыло»: почувствовал вкус своего мастерства, полюбил полет медицинского творчества. Он будет оперировать, фантазировать над лицами и телами, пробовать невообразимые методики не потому, что она, госпожа Волошко, платит за это, а потому, что ему это нравится. А ассистентка, пока молодая, пусть учится. Они с Кирюшей отлично спелись, стали настоящим тандемом, идеальной операционной бригадой. Лет пять вместе поработают, нашьют и выходят необычных артистов, а потом…

Что будет потом, когда монстров станет достаточно, каждый представлял по-своему. Кирилл был уверен, что уедет за границу, где откроет собственный медицинский центр. Света надеялась, что мастер золотые руки и его верная помощница остепенятся, прикупят в России заведеньице санаторного типа, наймут персонал, а сами станут кем-то вроде консультантов по здоровью актеров в ее прославленном цирке. И лишь Мариночка не имела никаких лжеиллюзий по поводу того, как может завершиться подобный проект. Девушка не верила в благородство. Она хорошо понимала, что, как только первые представления циркачей-уродов принесут большие сборы, их с Кириллом либо похитят конкуренты, либо убьет сама хозяйка. Наивный Зернов не любил разговоров о далеком будущем, а ближайшее в свете обещаний бывшей супруги казалось ему более чем радужным.

Прощаясь, Светлана попросила проводить ее до дороги. Марина, надев на лицо самую лучезарную улыбку, поцеловала благодетельницу в щеку и попросила навещать их почаще. Спуститься с ней к дороге девушка, естественно, не могла — она должна была присматривать за Енотом и Петей. На самом деле, и обе женщины это знали, отлучиться на полчаса было возможно, но компания друг друга их утомила. Поэтому Кирилл пошел сам. Он деликатно поддерживал даму под локоток и старался быть непринужденным.