Андрей Воронин - Комбат. Горячие головы

— Так будет с каждым, — назидательно сказал Лось, зло пнув ногой корчащегося от боли мужчину.

После инцидента экспроприация пошла веселее. Никому не хотелось повторения участи своего коллеги по работе. Собрав ценности, Лось обошел офис и в одном из кабинетов заметил сейф.

— Что там? — спросил он.

— Главным образом бумаги. И немножко денег на случай форс-мажорных обстоятельств.

— Открывай!

Надо отдать Лосю должное. Он не стал даже прикасаться к бумагам, понимая, что они, не представляя для него ни малейшей ценности, для фирмачей могут оказаться гораздо важнее отнятых у них денег и вещей. Если забрать или уничтожить бумаги, поиск налетчиков будет вестись куда настойчивее. Поэтому Лось оставил документы на месте, хотя его так и подмывало устроить из них маленький костер. Чтобы знали, буржуи!

Нервишки у Лося и его дружков оказались слабенькими, подчистую обобрать всех фирмачей им не удалось. И когда они скрылись, обрезав провода стационарных телефонов, один из мужчин достал мобильник и позвонил в милицию. Сгоряча он преувеличил масштабы события, и вскоре к зданию подкатило сразу несколько машин с вооруженными до зубов бойцами. Подкатило сразу же за японским внедорожником с людьми Черепа. Они хотели дождаться хозяина фирмы и доходчиво объяснить ему, что не стоит лезть в чужой бизнес, поскольку в мире множество других занятий, а жизнь у человека всего одна. Спецназовцы грамотно окружили внедорожник, заставили пассажиров выйти из машины и устроили тотальный шмон, в ходе которого изъяли несколько единиц огнестрельного и холодного оружия. Хуже того. На очной ставке кто-то указал на одного из боевиков как на участника ограбления. За компанию в кутузку отправили и всех остальных пассажиров «японца». Черепу потом с большим трудом удалось отмазать своих ребят.

Но это был единственный прокол за все время. Причем, как думал Череп, Тумасов прибегал к его услугам лишь в крайнем случае, если возникал цейтнот или бизнесмен оказывался упрям и чист, как ангел. В остальных ситуациях подключался бюрократический резерв. Прикормленные Ильей Фридриховичем чиновники всей мощью обрушивались на строптивого предпринимателя. Бесконечные проверки, крупные штрафы, проволочки с оформлением документов ставили на колени практически любого человека. И очередной конкурент Тумасова навсегда исчезал с горизонта Ильи Фридриховича. Но с Бушуевым вышел особый случай. Некого проверять, некого штрафовать. Все активы находятся вне досягаемости отечественного чиновника, который бы и рад услужить щедрому дорожнику, да ручонки коротки. Вот и пришлось задействовать Черепа.

Дверь открыла соседка. Рублев мысленно чертыхнулся. Он надеялся, что это будет сосед. Борис протянул женщине книжки.

— Спасибо, они помогли мне скоротать время, — сказал он, покривив душой.

— Вы совсем поправились, Борис Иванович? — спросила та.

— Да, я уже абсолютно здоров, чувствую себя отлично.

— Рада слышать. Понравилась вам Сивашова?

Рублев еще раз мысленно чертыхнулся. Рыболовам хорошо знакомо понятие «зацеп», когда крючок цепляется за водоросли или лежащую на дне корягу. Если до места зацепа невозможно добраться, дело чаще всего заканчивается потерей оснастки. Да и если все проходит благополучно, теряется темп рыбалки и порой надо менять место, так как поднятый шум пугает рыбу. У Бориса тоже наклевывался зацеп — языками. Он попытался отделаться общими фразами:

— Нормальные книжки. В больном состоянии читать можно.

Соседка посмотрела на Бориса, как на человека, потерянного для общества:

— Почему же только в больном? Я, как только выходит новая Симочкина книжка, сразу бегу в магазин. У меня уже есть два томика с ее автографами. А вы читали ее последний шедевр «Проктолог для Дюймовочки»?

— Это по мотивам сказок Андерсена? — наивно поинтересовался Комбат, представив, как здоровенный, плохо выбритый мужик, вооружившись известным инструментом, подступает к созданию ростом 2,54 сантиметра. — Судьба Дюймовочки в наше время?

— Да нет там ни Андерсена, ни Дюймовочки. Просто название такое.

— А проктолог есть? — не унимался Борис.

Соседка задумалась.

— Нет, проктолога тоже нет, — твердо сказала она.

— А кто же тогда есть? — Рублев постарался интонацией выразить максимум сарказма.

А надо было вообще не спрашивать, поскольку соседка тут же начала излагать сюжет книжки. Борис в это время старался думать о чем-то глубоко личном, поскольку новый шедевр Сивашовой даже в кратком изложении соседки мог снова уложить его на больничную койку. Хорошо, что существует мужская взаимовыручка. В дверях нарисовался сосед.