Андрей Воронин - Комбат. Вначале было слово

«Они забаррикадировались, а на территории лагеря меня ждут веселые сюрпризы типа растяжек. Как заметить в темноте бесцветную леску? Ее-то и днем не всегда увидишь. Цыпа меня перехитрил, — понял Комбат. — Хорошо же, завтра я возьму реванш».

Утром возникла одна проблема. Ирина твердо решила следовать за Борисом по пятам. Она дала это понять вчера и снова повторила во время завтрака.

— Ну хорошо, а если я захочу разнообразить наш рацион местной дичью? Ты мне испортишь всю охоту, — сказал Рублев.

— Не захотите.

— Это почему же?

— Нельзя стрелять. Люди Цыпы насторожатся. И патронов у нас очень мало.

— Я ее ножом добуду.

— И слопаете сырой? Вы же сами категорически запретили разжигать костер. Короче, не пудрите мне мозги насчет охоты.

Комбат посмотрел на часы. По словам Ирины, Цыпа очень пунктуален. Скоро начнется поединок. Надо поторапливаться. Комбат не мог знать, что сегодняшний внеплановый бой состоялся раньше обычного. Он внезапно набросил девушке на руку тонкий, но прочный шнур и привязал к дереву. Вторую руку Борис прихватил обычной веревкой.

— Извини, но сегодня тебе лучше остаться здесь. Одна веревка так себе, ты ее перегрызешь зубами. Вторая гораздо прочнее, и узлы на ней хитрые, придется повозиться. Думаю, на все про все у тебя уйдет минут сорок. Давай работай. Если я вдруг не вернусь, ты должна сама освободиться.

Комбат вновь отправился к лагерю. Но теперь он взял значительно правее, выйдя к берегу озера в том месте, где в воду заходила ограда. Комбат снял брюки и перекинул их через плечо. Идеально прозрачная озерная вода позволяла рассмотреть каждую мелочь. Вроде боевики не озаботились созданием дополнительных преград. Рублев осторожно ступил в воду. Со стороны арены доносились редкие возгласы. Кажется, бой начался, однако настроение у Цыпы далеко не радужное. Вчерашний день обломал весь кайф от поединков. То ли еще будет. Рублев вышел на берег и взялся за брюки.

— Медленно, очень медленно подними руки и шагай прямо, не оборачиваясь, — раздался голос сбоку. — Стреляю при малейшем подозрительном движении. Видел я, как ты двумя ножами уложил человека и собаку. А мне жизнь дорога.

Рублев двинулся к арене, возле которой собрались боевики, кляня себя за беспечность. Ну почему он твердо решил, что Цыпа и все его приспешники будут смотреть за боем? Надо было учесть возможность засады.

— Ах, вот ты какой, цветочек аленький! — увидев Бориса, обрадованно сказал Марципанов. — А где подружка твоя? Что же ты явился в гости один, без дамы?

— У меня нет дамы, я сам по себе, — решительно заявил Комбат.

— Согласен. Ириша — очаровательная молодая девушка, ты для нее слишком стар. Она — не твоя дама, но находится у тебя. Куда ты ее спрятал?

— В отличие от тебя, у меня нет дурной привычки захватывать и прятать женщин.

— Смелое заявление. Но мы посмотрим, как ты запоешь, когда наш разговор продолжится в другой обстановке. Я недавно прочел девочкам маленькую лекцию о пытках. Ты даешь мне отличную возможность перейти от теории к практике.

— Да, роль практикующего садиста тебе отлично подходит.

— Возможно. Только мне не хотелось бы идти на крайние меры. Сам подумай. Девчонка ждет твоего победоносного возвращения и теряет свой единственный шанс на спасение. Сейчас я верну Локтя на катер, а затем мои парни тщательно осмотрят остров. Думаешь, она без тебя сумеет улизнуть? Очень сомневаюсь. Так зачем понапрасну себя мучить? Исповедуйся как на духу и умри быстро и безболезненно.

— Исповедуются священникам, а не мерзавцам вроде тебя!

— Ладно, ты сам виноват, — Марципанов хотел подать знак боевикам, но тут ему пришла в голову замечательная идея, и он поманил рукой Конана: — Мне захотелось разбавить женскую возню поединком двух настоящих мужчин.

— Хорошо. Только с одним условием. Я не стану его убивать, — легко согласился Конан, видя перед собой уступающего ему в мощи и по возрасту соперника.

— Мне он самому нужен живым. Нам с ним есть о чем потолковать. Надеюсь, после схватки он станет более разговорчивым, — ответил Марципанов.

По его знаку боевики помогли уйти с арены пришедшей в себя Туше и увели Демидову. Их место заняли Рублев и Конан. Очень сильный и ловкий, единоборец оказался замечательным бойцом, одним из лучших среди всех, с кем сталкивала Комбата судьба. Ощущая собственное превосходство, Конан все же начал бой осмотрительно, изучая возможности своего противника. Они оказались гораздо большими, чем ожидал Конан. К тому же у Рублева имелся один важный козырь. Конан много раз сражался в многоугольнике, но всегда для победы. А Комбата обучали выводить противника из строя, причем действуя по ситуации. И для Бориса не существовало запрещенных приемов. В самый трудный момент, когда Рублев оказался прижат к сетке, он коленом ударил Конана в пах. Тот отскочил и прошипел, кривясь от боли: