Владимир Удод - Статист

— Ладно, проехали. Дело принимает такой оборот, что сегодня я все наши трофеи перепрячу подальше от греха. Есть у меня за озером надёжное местечко. А тебе приказываю забыть обо всём — ты ничего не знаешь и никогда не знал. Ясно?

— Ясно, товарищ капитан! — вполне серьёзно ответил Кулибин и тут же спросил: — А с этим что сталось?

— С которым?

— Ну, который к тебе приходил?

— А говоришь, ясно.

— Так интересно же.

— Петрович, ты неисправим! — Роман невольно улыбнулся. — Ладно, сбежал он через лоджию, пока ты меня отвлекал.

— Ой, ё! — воскликнул в отчаянии Петрович.

— Расслабься, так даже лучше. Мне не пришлось думать, что с ним делать. А теперь доставай кейс. Через часок я за ним зайду. Перед тем как его забрать, нужно осмотреться вокруг. Бережёного Бог бережёт.

На выходе Роман добавил:

— Да, Петрович, чуть не забыл. Спасибо тебе за шокер — отлично работает!

— А то! — гордо воскликнул Кулибин.

— Дашь еще попользоваться, если понадобится?

— Да не вопрос! — Петрович явно был доволен собой. Мог бы и не спрашивать.

С трудом выбравшись из машины, Алексей Ярин, сильно припадая на протез, не мог сдержать стон от пронизывающей боли в культе. Приземление во время побега со второго этажа было не очень удачным. Он почувствовал, как какая-то деталь протеза, пробив силиконовую чашку, впилась в обрубок ноги. На счастье, машина была оставлена недалеко.

В доме никого не было, и это обрадовало Ярина. Освободившись от протеза, он увидел, как кровь капает на ковровое покрытие пола. Обмотав рану футболкой, он попрыгал на здоровой ноге в ванную комнату, открыл холодную воду и, когда ванна наполнилась до половины, разделся и опустился в неё. Почувствовав облегчение, Алексей в блаженстве закрыл глаза и попытался осмыслить произошедшее. Подумать было о чём. Он потерпел поражение от своего бывшего напарника, с которым когда-то не только дружил, но и негласно соревновался, кто из них лучший. И это сильно угнетало самолюбие профессионала. Теперь оно, самолюбие, требовало сделать ответный ход, чтобы доказать напарнику, а главное — себе, что он лучший.

Мысли прервал донёсшийся из комнаты голос брата, тревожно спросившего:

— Алёша, ты где?

— В ванной, Боря! — откликнулся Алексей.

Войдя в ванную комнату и увидев окрашенную кровью воду, брат взволнованно воскликнул:

— Что с тобой, ты ранен?

— Успокойся, Боря, всё нормально. Просто я неудачно спрыгнул со второго этажа.

— Ты его сделал?

Алексей криво усмехнулся и ответил:

— На этот раз, скорее, он меня сделал. Ладно, помоги выбраться из ванны. И где у тебя аптечка? Нужно обработать ногу. А потом поговорим.

Через пять минут, закутавшись в плед, держа в руке бокал с коньяком, Алексей был готов для разговора.

— Кажется, я сломал протез, — грустно сказал он. — Ты найди, пожалуйста, специалиста, чтобы быстро починил, а то на костылях скакать мне как-то несподручно.

— Где я его тут возьму? — возразил Борис. — В Германию придётся везти. А это быстро не получится.

— В Москве есть представительство этой фирмы. Мне даже адрес давали, но я не помню, куда его дел. Займись этим вопросом, а я пока отлежусь у тебя. — Он потёр искалеченную ногу и добавил: — Пока культя не заживёт.

— Хорошо, завтра же займусь. А теперь рассказывай.

— Да особо-то и рассказывать нечего. Я попытался его уговорить работать со мной в паре. Хотя… — Он задумался ненадолго, отпил из бокала коньяк, а потом с расстановкой произнёс: — Хотя, зная характер Романа, я не сильно рассчитывал на его согласие. А было бы неплохо… — Алесей ушёл в себя и после короткой паузы и очередного глотка продолжил: — Да, неплохо, если бы мы снова поработали с ним в паре.

— Ты и сам пока неплохо справляешься, — возразил Борис. — В нашем деле чем меньше подключено людей, тем лучше. А этот твой Рома слишком много знает, чтобы иметь право на жизнь.

— О, ты даже не представляешь, как много он знает.

— Рассказывай.

— Он знает и о тебе, и о твоём майоре Корнееве. Просил передать, что имеет желание отстрелить ему кадык. И смею тебя заверить, что это ему не составит большого труда с тем арсеналом, которым мы его обеспечили. Говорю «мы», потому что я тоже приложил к этому руку.

— В каком смысле? — насторожился старший брат.

— Он отобрал у меня ствол с глушителем.

На лице Ярина-старшего возникло выражение, отражающее психическое состояние, близкое к панике.