Владимир Удод - Статист

— А ты скрыла?

— Так, кое-что. — Жанна в нерешительности замялась, и отец, заметив это, вопросительно заглянул ей в глаза. — Ну, что смотришь? Ромка просил никому не показывать.

— Быстро показывай! — строго сказал Петрович и добавил: — Кому сказано? Что вы там за моей спиной…

— Ой, да ничего такого, не волнуйся. Просто он принёс мне на хранение свой семейный фотоархив. Вот и всё.

— Давай-давай, тащи живо. Надо надёжно спрятать. Видать, чувствовал он, что придут за ним, потому и не хотел, чтобы фотографии попали в чужие руки. Ты их смотрела?

— Смотрела. Ничего особенного — обычные семейные фотографии. В детстве он смешной был, лысый и кривоногий. Армейских фотографий мало. Зато бывшей жены больше чем надо. Ладно, сейчас принесу, можешь сам глянуть.

— Делать мне больше нечего! Просто спрячу надёжно, и всё. Придет Рома из тюрьмы — отдадим.

Девушка вышла и, вернувшись через минуту с альбомом, спросила:

— Теперь ты расскажешь, что случилось? Какое такое убийство вешают на Ромку?

— Да ещё и сам толком не знаю. Думаешь, мне эти менты что-то рассказали? По новостям смотрел, что какого-то большого чиновника застрелили и в этом обвиняют нашего соседа, дескать, он бывший спецназовец, а теперь работает киллером. Даже арест показали.

— Вот это да! — воскликнула Жанна с явным сожалением. — Вот так всегда, пропускаю самое интересное. Ну ничего, в Интернете поищу — там наверняка есть все подробности.

— Кому что, а вам, молодым, только бы на шоу поглазеть. Иди лучше на стол накрой. Я голодный как волк.

Дочь повернулась, чтобы уйти, но заговорившее в Кулибине тщеславие заставило изменить решение.

— Стой! — произнёс он. — Я тебе сейчас кое-что покажу. Ну-ка, глянь в монитор. Что видишь?

— Ух-ты! — воскликнула Жанна, увидев себя на экране попеременно в четырёх окошках, когда Петрович включил повтор записи. — Когда ты успел?

— Да уж успел, — напустил на себя скромность мастер, довольный произведённым впечатлением. Затем он взял со стола электрошокер и спросил: — А это знаешь, что такое?

— Хм, удивил! Шокер. У моих подружек есть такие, даже получше — с выстреливающими электродами.

— Как это?

— А я там знаю! Вылетают две штуковины на проводках, вонзаются в тело, жертва получает разряд в несколько тысяч вольт — и падает как подкошенная. Как-то так. Сама я не видела — знаю только по рассказам. Но если тебе интересно, то я возьму у Наташки и покажу тебе.

— Обязательно принеси, не забудь. А теперь марш на кухню! Я через пять минут приду, и чтобы стол был накрыт.

Жанна вышла на кухню и принялась хлопотать над плитой, пытаясь реанимировать блюда трёхдневной давности. Вдруг сквозь звук скворчащей сковороды она услышала непонятный шум в комнате отца. Вбежав в комнату, дочь увидела сидящего на полу папашу, потирающего правое бедро, и валяющийся на полу шокер.

— Вот, решил на себе попробовать, — виновато произнёс Кулибин.

— Ты что, сдурел?! — воскликнула испуганно девушка.

— Да ерунда этот ваш шокер, — поспешил успокоить дочку отец. — Меня 660 вольт на подстанции не так шарахнуло, и то только кожу на пальцах обожгло. А эта хрень чуть сильнее батарейки. Помоги лучше подняться старику.

Жанна, помогая ему встать, ворчала:

— Совсем уже соображать перестал. Заглянул бы в Интернет, погуглил, почитал бы, как оно действует, а то удумал на себе испытывать. Тоже мне лётчик-испытатель! Ну и как, понравилось катапультироваться пятой точкой на пол? Надо же, такой худой, а тяжёлый, будто монумент чугунный.

Став на ноги, Петрович отстранил дочь и попробовал пройти. Это у него получилось без особого труда.

— Слабоват конденсатор, — сделал он вывод. — Я на свой поставлю помощнее. — И далее без всякого перехода добавил: — А у тебя что-то горит на плите. — Жанна всплеснула руками и выбежала на кухню. — А вот идея с выстреливающими электродами мне нравится. Любопытно будет взглянуть, — произнёс мысли вслух Кулибин и поковылял на кухню.

Савелий Иванович Гусев, вор с многолетним стажем, известный в криминальной среде под кличкой Гусь, славился не столько тем, что ни разу за свою воровскую карьеру не попался с поличным, сколько тем, что бесполезно было прятать от него в квартире материальные ценности. Как ни изощрялись обыватели, придумывая хитроумные тайники, Савелий без труда находил их и делал девственно чистыми. Работал всегда один. Жертву выбирал по известным каждому вору признакам: внешний вид, район проживания, машина, любовница. Последнему моменту Гусев придавал особое значение. Во-первых, содержать молодую красивую любовницу может позволить себе далеко не каждый мужчина, а во-вторых, это обстоятельство иногда значительно упрощало задачу. Определившись с клиентом, Гусь долго следил за ним, изучал все стороны его жизни, распорядок дня, слабости и пристрастия. Даже на заре своей деятельности Савелий проявлял максимальную осторожность и сдержанность, твёрдо помня народную мудрость «жадность фраера сгубила». Поэтому выходил на дело нечасто, не зарился на габаритные и тяжёлые вещи и на те, которые было трудно сбыть. В основном добычу составляли деньги и драгоценности. Однажды он не удержался и прихватил уникальную антикварную статуэтку, которую отдал для реализации знакомому перекупщику. При перепродаже барыга попался и сдал Гуся. От уголовной ответственности Гусеву удалось уйти благодаря заключению тайной сделки со следователем: Савелий обязался выполнять деликатные поручения, соответствующие его воровской квалификации. С этого времени пришлось работать и на себя, и на того парня.