Александр Бушков - Вперед в прошлое. Возвращение пираньи — 2

— Великолепно, — сказал Авила. — Я сегодня весь день пробуду дома — как и большую часть времени, увы. Проклятая старость... Запоминайте адрес. Буду с нетерпением ждать.

— Какие-то дела? — спросила Белль, когда он отключил телефон. — Вы говорили, что сегодня будете совершенно свободны...

— Неожиданно позвонил один старый знакомый... по прошлому приезду, — сказал Мазур. — Оказывается, у него ко мне какое-то серьезное дело. А человек это такой, что словами «серьезное дело» не разбрасывается...

— Я могу его знать?

— Вполне возможно, — сказал Мазур, решив, что прежняя секретность уже давно устарела. — Это генерал Чунчо.

— Кто? — с искренним недоумением посмотрела на него Белль.

Что называется, Sic transit gloria mundi [12] Так проходит слава мирская (лат.). , с некоторой грустью подумал Мазур. Вопрос немыслимый двадцать лет назад — в особенности в устах сотрудницы контрразведки. Еще одна живая легенда ушла в небытие — далеко не в первый и уж, безусловно, не в последний раз

— Был такой генерал... — сказал Мазур.

— Ты поедешь?

— Непременно. Я же говорю, это не тот человек, который шутит словами «серьезное дело».

Мазур быстренько прокрутил кое-что в голове. Тогда дону Себастьяно было под шестьдесят — значит, сейчас под восемьдесят. Но расслабляться не должно: генерал Чунчо из тех людей, что перестают быть опасным, как гремучая змея, только разбитые параличом. Судя по голосу, Авила ничуть не походил на паралитика — и дряхлости как-то не чувствовалось. Когда-то он был всецело на стороне Мазура – состоял в правлении концерна, крайне заинтересованного в российских инвестициях, деловом партнерстве в крупных проектах. Однако с тех пор прошел двадцать один год. В какой игре сейчас генерал — без сомнения, в какой-то игре, — предсказать решительно невозможно. Чересчур опрометчиво было бы ехать к нему, точнее, по названному им адресу в одиночку, пусть и с пистолетом под мышкой...

Тогда? Телефон Лаврика недоступен, вообще неизвестно, где сейчас Лаврик, так что не посоветуешься... Тьфу ты, черт! Он как-то не успел еще привыкнуть к тому, что у него, помимо прочего, под командой три десятка вышколенных головорезов, не далее, как вчера часть из них показала, на что способны и наглядно продемонстрировала, что крови не боится...

Он взял телефон.

...Дом за неизбежной чугунной оградой был двухэтажным, но не особенно большим, не блиставшим внешней роскошью. Респектабельный домик в респектабельном районе — и не более того.

Две сопровождавших Мазура машины остановились так, чтобы при необходимости обстрелять дом с двух точек. Окна опустились, крепкие ребята в штатском — поголовно те, кто был с ним вчера в рейде — изобразили ленивое равнодушие к окружающему. Коротких автоматов, лежащих у них на коленях, прохожим не видно...

Мазур вылез из своей машины и неторопливо пошел к ажурной калитке. Нажал кнопку звонка. Почти сразу же из парадной двери показался классический слуга: черный костюм старомодного фасона, накрахмаленная сорочка, черная «бабочка». Вот только это был не пожилой благообразный дворецкий английского типа, а молодой человек, комплекцией ничуть не уступавший тем мальчикам, что остались страховать Мазура. И под пиджаком у него определенно таился посторонний предмет, каких пожилые благообразные дворецкие никогда не носят. Вывод: генерал Чунчо по- прежнему в какой-то игре, иначе такому мальчику тут и делать нечего...

— Сеньор адмирал? — чуть склонил голову здоровяк. — Господин советник вас ждет, он просил немедленно провести вас к нему...

Советник? Это было что-то новенькое, в прошлый раз Мазур не помнил, чтобы применительно к Авиле употребляли такой титул. Ну, многое могло измениться за двадцать лет...

Дон Себастьяно Авила встретил его в обширной приемной, украшенной старинными клинками и двумя батальными картинами, судя по мундирам, изображавшим какие-то эпизоды войны за независимость. Никак нельзя сказать, что он изменился разительно — оказался из тех людей, которых годы не берут. Морщин прибавилось, и некогда черные, как смоль, бисмарковские усы стали серыми, как шевелюра — но он оставался прямым, как клинок шпаги, и двигался довольно бодро. И рукопожатие было крепким.

— Прошу в гостиную, адмирал, — сказал он, легонько взяв Мазура за локоть и поворачивая к одной из дверей. —- Я надеюсь, вы не откажетесь со мной выпить?

— От таких предложений я обычно не отказываюсь, — усмехнулся Мазур.