Александр Тамоников - Последнее крымское предупреждение

— Что насчет гостей?

— Их как будто нет. Но они и не обязаны быть. Может, придут, а то и нет. Это опытные диверсанты. Возможно, ребята не верят до конца Дубарю или боятся, что его пасут чисто в плане общей проверки. Правильно делают.

— Но все равно нет уверенности в том, что это наш фигурант?

— Стопроцентной нет.

— Мы едем в Чебатырь.

— Хорошо. Вышли адрес своей электронной почты, я скину подробную карту Анкермана и окрестностей. Цвигун пасет Дубаря, находится в доме тринадцать по улице Радужной. Единственное место, откуда хоть что-то видно. Его предупредят о вашем появлении. Вы же не полезете нахрапом, майор?

— Нет. Мы будем образцами примерного поведения. Как попасть в этот дом, не вызывая подозрения?

— Изучишь карту. Проникнуть можно с огорода, от улицы Рассветной. Задняя калитка, слева от нее дыра, заделанная жестяным листом. Убедитесь, что никто не любуется вами. Дальше по обстановке. Цвигун будет ждать. Собаки там вроде нет.

— Стас, — назвался гладко выбритый молодой человек с уставшими глазами и протянул руку.

Он был одет в мешковатые бриджи и футболку, не отличающие его от рядового обитателя курортного городка.

— Проходите, располагайтесь, будьте как дома. — Парень подавил зевоту и виновато улыбнулся, глядя, как спецназовцы расползаются по мансарде.

Жилин и Балабанюк остались внизу, Капралов — в машине. Бродить гуськом по территории, облюбованной диверсантами, было, мягко говоря, неумно.

— Вадим, — представился майор. — Давно не спали, Стас?

— Угу, — буркнул молодой сотрудник ФСБ. — Сутки почти.

«Но побриться время нашлось, — отметил Вадим. — Ох уж эта интеллигенция».

— Чья хата?

— Мужика одного, — уклончиво отозвался чекист. — Не болтун. Корки увидел, мне даже объяснять ничего не пришлось, собрал вещички и свалил к родне в Белогорск. Дубарь видел, как он уезжал, считает, что дом пустой. Поэтому старайтесь не показывать, что здесь кто-то есть.

Наблюдательный пост располагался у окна, вытянутого по горизонтали и покрытого поляризационной пленкой. Модное поветрие — все хотят видеть, что происходит снаружи, но никто не хочет, чтобы разглядывали его. Вадим в такие стекла не очень верил. При большом желании тебя можно засечь и за ними.

Сидели на стульях в полутора метрах от окна. Похоже, Цвигун был сибаритом — от работы не бегал, но обустраивал ее со всеми удобствами.

— Присаживайтесь, Вадим. — Он подтащил еще один стул. — Можете курить, вот пепельница.

Поселок Чебатырь был застроен добротными домами, не имеющими архитектурных излишеств, но вместительными. Хозяева ставили их хаотично, кто во что горазд. Участки окружали высокие заборы. Сливы, персики, грецкие орехи создавали дополнительные помехи любопытным.

Улицу Радужную устилал приличный асфальт. Дом напротив недавно был облицован сайдингом, забор подкрашен. С высоты мансарды открывалась часть двора, мягко говоря, весьма незначительная, фрагмент навеса с капотом серебристой «Шевроле Нивы», половина крыльца.

На заднем плане сараи, дерево с мощными ветвями и пышной листвой. Перед ним участок обрывался. Там громоздились камни, тянулась решетчатая ограда выше человеческого роста.

В поле зрения Вадима нарисовался мужчина. Он спустился с крыльца, держа какой-то чемоданчик. Рослый, спортивно сложенный, с офицерской выправкой. У него было вытянутое скуластое лицо.

Хозяин дома на ходу говорил по телефону, зашел за капот машины и пропал из вида.

«А вдруг это не он? — терзала майора предательская мысль. — Нормальный мужик, что в нем необычного? У каждого человека свои странности и секреты. Для этого незачем быть иностранным агентом».

— Это и есть господин Дубарь, — на всякий случай пояснил Цвигун. — Пока он дома, но пойди пойми, чем занимается. С этой точки мало видно, но других нет. От моря не подобраться, сразу засечет. Собаку видите во дворе?

Там показался рослый дог, палевый, страшноватый, со свисающим языком. Он бесцельно слонялся по двору, выжидающе поглядывал на хозяина.

— С огорода зайти рискованно, согласен, — пробормотал Вадим. — Видите дерево вдали, за оградой. С него, полагаю, открывается неплохой вид.

— Нема дурных, — заявил Амбарцумян. — Разве что сорокой обернуться.

— Стас, ступайте домой и ложитесь спать, — сказал чекисту Вадим. — Не могу смотреть, как вы мучаетесь. Вы сделали свое дело лучше всех, начальство вас отметит обязательно. А забудет, напомним. Мы полностью в курсе, закончим без вас. Понадобитесь — свяжемся.