Александр Тамоников - Последнее крымское предупреждение

— Семен звонит, — простонал, еще не проснувшись, Амбарцумян. — Хочет сказать все, что думает о тебе, командир.

Звонил не Семен. На связи был взволнованный майор Жданович.

— Доброе утро, Вадим! Проснулся уже? — Голос офицера военной разведки звучал так, словно он и не ложился.

— Есть новости? — Вадим вскочил и тряхнул головой, прогоняя остатки сна.

Интуиция редко подводила его.

— Так точно, есть. Обнаружена еще одна персона, идеально подходящая на роль резидента агентурной сети. Мы искали майора, а это оказался подполковник. Ему пятьдесят пять лет, хотя выглядит на сорок с хвостиком. Этот тип возникал в поле зрения чекистов вчера утром, но рассмотрение его кандидатуры отложили. Ты догадываешься, по какой причине. Дубарь Петр Алексеевич, до выхода на пенсию в двенадцатом году занимал должность в береговой охране Украины. Командовал звеном малых пограничных катеров проекта «Калкан». Увлекался дайвингом, отличный пловец. Нареканий и взысканий нет. Ушел на пенсию до Майдана, отдав службе все положенные двадцать пять лет. Был майором, потом получил очередное звание подполковника и в этот же день отправился на пенсию. Теперь понимаешь, отчего возникла путаница? Формально подполковник, но для окружающих он остался майором. Когда стали выяснять его подноготную, обнаружились несколько интересных моментов. До четырнадцатого года у Петра Алексеевича была семья. Жена, сын восемнадцати лет, активный член молодежной организации «Родная Украина», которая в Крыму большой популярностью не пользовалась. Структура экстремистская, в апреле четырнадцатого года ее распустили. Отец поддерживал устремления сына, возможно, сам их и культивировал. Вся родня у него на Западной Украине. Когда в феврале четырнадцатого началась заваруха и в Крыму тоже забурлил народ, Дубарь активно выступал за Украину. Даже подрался с кем-то из соседей. И вдруг все изменилось — притих, стал всей душой за Россию, даже повесил триколор на своих воротах. В это же время жена с сыном уехали к родственникам на Волынь. Вроде разругались, решили расстаться.

— Может, в это самое время его и завербовала украинская разведка? — предположил Вадим.

— Готов поручиться, что так оно и было, — поддержал его Жданович. — С тех пор это идеальный член общества. Никаких крамольных разговоров, всей душой за сохранение Крыма в составе Российской Федерации. Заблуждался, мол, что поделать, готов признать свои ошибки. Живет один, с соседями приветлив. Иногда подрабатывает инструктором в местном яхт-клубе, возит туристов на моторных посудинах по скалам и гротам, проводит экскурсии, занимается с туристами дайвингом. Иногда берется ремонтировать плавучую технику. Принимает заказы от организаций, частных лиц. Проводит занятия с детьми в бассейне. В общем, не бирюк, ведет активную жизнь. Любит женщин, предпочитает короткие романы без обязательств. Натура такая, не пропускает ни одну юбку. У него спортивная фигура. Бабы липнут, особенно одинокие туристки. Несмотря на нагрузку, имеет прорву свободного времени, сам решает, работать ему сейчас или нет.

— Где проживает этот потенциальный шпион? — осведомился Вадим.

— Извини, майор, увлекся, — спохватился Жданович. — Гражданин Дубарь проживает в Анкермане. Это недалеко от того места, где ты находишься, пятнадцать минут езды от Алушты. Небольшой, но шумный городок. Там пристань, постоянно снуют большие и малые теплоходы, масса ресторанов, развлекательных заведений, гостиниц, неплохая набережная, где постоянно проходят какие-то представления. Работают турфирмы. Это именно то, что нужно нашим диверсантам, чуешь, майор? Город протянулся тремя улицами вдоль моря — Приморская, Качаловская и Стахановцев. Хотя Дубарь проживает не в самом Анкермане, а в поселке Чебатырь, примыкающем к нему с востока. Улица Радужная, десять. Берег моря, участки выходят прямо к воде. Дубарь вполне здоров, ездит на машине. У него серебристый «ВАЗ-2123» десятилетней давности.

— Прекрасно, Юрий Иванович. Но это просто человек, подходящий по каким-то параметрам. Понимаю, что не до жиру, но имеются хоть какие-то реальные основания считать его агентом? За ним следят?

— Местные товарищи еще вчера взяли его на карандаш, поскольку других кандидатур в Анкермане не нашлось. Потом позвонили из управления, мол, оставьте в покое Дубаря, это не наша тема. Но один из тамошних товарищей, молодой лейтенант ФСБ по фамилии Цвигун, продолжал за ним присматривать. Парень как в воду глядел. Деликатно все разнюхал, навел справки. Уже три дня Дубарь не выходит на работу. Его право, но все равно любопытно. Позавчера выбирался на пляж, зашел в кафе, где имел короткую беседу с неким неопознанным типом. Подробности неизвестны, внешность типа тоже — в такие дебри Цвигун не пролез. Потом Дубарь отогнал машину в ремонт знакомому механику и в тот же день забрал. Мелкие неполадки. Съездил на базар в Анкерман, закупил продукты. Вчера долго шарахался по пристани, стоял у расписания экскурсионных теплоходов. Вечером — Цвигун это видел собственными глазами — возился у дома, чинил дыру в заборе. Проехала патрульная машина, остановилась, сержант что-то спросил. Дубарь ответил. Менты уехали. У Дубаря была такая физиономия, словно его от смерти счастливый случай уберег. Предчувствую критику с твоей стороны, майор, но как должен вести себя агент, который уверен, что не находится под наблюдением, но на всякий случай осторожничает? Он не профессионал, какой бы лояльностью к нашим врагам ни отличался. Сейчас утро, но Дубарь уже на ногах. Куда-то съездил на своей тачке, через полчаса вернулся. Забор у него высокий, наблюдателю плохо видно.