Михаил Ахманов - Наследник

Алекперов, ссутулив плечи, с тоской взирал на груду долларов.

- Скажу вам честно, мистер Керк… Приехал вчера пораньше, взял дубликаты ключей, спустился в хранилище, вскрыл ячейку, пересчитал… А там - ровно два с половиной, как в газете! И показалось мне, аллах знак подает… Сумку взял, а газету оставил. Сумочку вашу я потом сжег…

- Это прискорбно, но предусмотрено, - произнес Каргин. Затем открыл дверь, позвал Диму и велел сложить деньги в чемоданчик. На пороге остановился, посмотрел на Алекперова и вымолвил: - Есть знаки от аллаха, Ильяс Гарифович, а есть от шайтана, и постарайтесь их впредь не путать. Океанариума в Армуте, конечно, нет, но серпентарий с кобрами найдется.

Сергеев заехал за ним в "Тулпар" в четверть шестого. Машина была неприметной, купленной пару часов назад и оформленной на Балабина - старенький "москвич", когда-то небесно-голубой, а теперь скорее цвета северного неба, обложенного тучами. Движок, однако, оказался приличный и позволял выжимать километров восемьдесят. Не "ЗИМ", конечно, и не "мерседес", зато внимания не привлекает. Каргин приобретение одобрил, забрался на заднее сиденье, к подполковнику, и выслушал подробный инструктаж: что говорить, когда молчать и как с многозначительным видом хмыкать и гмыкать.

Закончив, Сергеев спросил:

- Что с визитом в банк, Алексей Николаевич? Свое отспорили?

- Отспорил, и даже с прибылью. Взял НДС в двадцать процентов.

- Умеете убеждать, шеф!

- Довод был убедительный. - Каргин вздохнул и сказал: - Из полицейского управления звонили, некий кезбаши Аязов… Бандиты с ним связались, выкуп требуют за наших в шесть миллионов, а что за бандиты, непонятно… Контакта с ними Аязов не дает, настаивает, чтобы деньги через него переслали. Вы узнайте, что за тип этот кезбаши. Не нравится он мне.

- Узнаю, непременно узнаю, - молвил Сергеев. - Это легче, чем Ростоцкого искать. Ну, время! Поехали!

Пока Балабин вел машину из центра в заводской район, Каргин предавался воспоминаниям. Давным-давно, лет тридцать назад, когда семья их обреталась в гарнизоне под Хабаровском, отцов сослуживец дядя Паша (фамилию он по малолетству не запомнил) купил такой вот "москвич" или очень похожий, тоже голубой; купил, вытянув из шапки командира счастливую бумажку с крестиком, собрав три четверти суммы по всем гарнизонным приятелям-офицерам. А когда обкатал машину, залезла в нее ребятня - Минька, дяди-пашин сын, Ася с Верушкой, близняшки, маленький Лешка и еще пять или шесть душ - и повез их дядя Паша в тайгу, к какому-то озеру с теплыми ключами, и купались они там по посинения, и визгу было ровно столько, сколько счастья… Где они теперь, думал Каргин, где дядя Паша, и Минька, и те девчонки, которых мать родная путала? Где? Живы ли, довольны? Нашлась ли им доля в новой России, и какая? И где тот голубой "москвич" - сгнил ли на свалке или еще бегает, рычит с презрением на всякие "пежо", "фиаты" и "форды"?

- Здесь остановимся, - услышал он голос Сергеева и очнулся. До площади с трехэтажным зданием заводского управления было метров двести или сто пятьдесят, и Каргин отлично видел большие фанерные щиты с президентским портретом и загадочной надписью на туранском, а за ними - стоявших на посту автоматчиков. Двери проходной были распахнуты, и из них потоком изливались труженики, распадаясь на более мелкие струйки - кто домой пешком, а кто к автобусной остановке. Иногда слышался требовательный автомобильный гудок, ворота рядом с проходной с протяжным скрипом раздвигались, пропуская машину - это, надо думать, разъезжалось начальство.

- В одну смену работают, - заметил Сергеев. - И народа немного для такого комплекса, человек восемьсот. Ну, все уже прошли-проехали… Скоро наш гусь появится.

- Узнаем с такого расстояния? - усомнился Каргин.

- Узнаем. Я все про него выведал: какая тачка, каким маршрутом едет к дому, и какого цвета занавески в спальне… Не пропустим!

За воротами загудело, и выехали сразу три машины, "хонда" и два "жигуленка", "восьмой" и "девяносто девятый". Каргин дернулся.

- Не наши, - успокоил Сергеев. - На "хонде" - паша директор Усманов, на "девяносто девятом" - ага директорский сынок, в папиных замах ходит, а на "восьмерке" - мелочь пузатая. Наш…

Ворота снова отворились, пропустив "тойоту" цвета кофе с молоком. Она отъехала метров на сорок, и тут же невесть откуда вынырнул "жигуль"-пикап и пристроился в арьергарде.

- Вот это наши клиенты, гусь со следопытами. - Подполковник, вытянув руку, похлопал Балабина по плечу. - Давай за ними, Василий. Только не спеша, не спеша… Суетиться нам ни к чему.