Александр Тамоников - Смерть под уровнем моря

В рубке за мутным стеклом торчал Алексей Мищук. Парень уверенно вертел штурвал. По этому маршруту он мог идти с закрытыми глазами.

Посторонних персон на палубе не было. Трюм пуст. Щербина и Юля Некрасова сидели в надстройке, но сейчас Вадим их не видел.

Ему пришлось взять эту женщину с собой. Она плевать хотела на его приказы. Мол, ты мне не начальник! Если тебе не нравится такой расклад, можешь меня пристрелить. Но ты же не собираешься это делать?

Вадим не знал, как ему быть. Брать с собой женщину, которая вдруг стала ему небезразлична, — полная дурь и фактически убийство. Оставлять в Элидии — еще хлеще. Семейство Бережных не защитит ее. Когда начнется сражение за город, она обязательно побежит в музей. Уж лучше он будет ее контролировать, чем оставит без надзора!

— Сидишь под присмотром старших товарищей, никуда не высовываешься, уяснила? За оружие не хватаешься, в воду не прыгаешь. Мне плевать, что ты замечательная пловчиха! При первых же признаках опасностей лезешь в скалы. И никаких митингов, это не маевка! — заявил Сиротин.

Она соглашалась, кивала, поддакивала. Лишь бы он отстал со своими нравоучениями и взялся за дело.

Впрочем, ее присутствие сослужило и добрую службу.

— Немедленно пропустите нас на причал! — заявил он охранникам, заступившим дорогу. — Это гражданская жена полковника Фридриха Акселя, который сейчас ведет неравный бой с большевистскими ордами в Феодосии! Мне поручено доставить ее в Севастополь.

Охрана порта в этот час была полностью дезориентирована. Кто куда направляется? Приказы менялись каждую минуту, один противоречил другому. Их отдавали все, кому было не лень. Лучше пропустить разгневанного капитана, у которого вроде все в порядке с документами.

Жемчужина Южного берега Крыма таяла в дымке. Далеко по курсу в районе Гаспры мерцала знаменитая Аврорина скала, проявлялись очертания Ласточкиного гнезда, сильно пострадавшего от землетрясения двадцать седьмого года. Тогда оборвалась часть скалы с обзорной площадкой, надломились башенки. Глубокая трещина прошла через весь замок. Со стороны могло показаться, что это результат варварской бомбежки.

Катер ушел за мыс, тарахтел вдоль берега. Мимо проплывали скалы, живописные террасы обрывались в воду. Мищук отвел посудину от берега, но сильно в море не отдалялся.

Вадим прошелся по палубе. Вспучивалась вода за кормой. Красоты берега теперь прятались за синеватой дымкой. Потемнело небо, накрапывал дождь.

Навстречу шел сторожевой катер, оснащенный скорострельной пушкой. Над рубкой развевалось красное полотнище с белым кругом, в котором изгибалась ненавистная свастика — отличительный символ военно-морского флота Германии. Вадим покосился на корму собственного судна. Там мотался на ветру точно такой же флажок.

Суда расходились левыми бортами. Сиротину показалось, что сторожевик собирается заступить дорогу, перекрыть траверс. Но там, видимо, передумали это делать, разглядели фигуру офицера на палубе. Не будешь же у всех в этом море проверять документы и выяснять, куда следуют.

Сторожевик прошел мимо. Матрос, стоявший на корме, вытянул руку в нацистском приветствии. Вадим небрежно ответил тем же. Собрат по оружию двигался в сторону Ялты. На корме вдоль бортов сидели автоматчики, закутанные в накидки.

Катер прижимался к берегу. Вскоре он проследовал мимо Фороса. Берег отступил. Кругом распростерлись прозрачные воды Ласпинской бухты, берега которой знамениты своими геотермальными источниками и земляничными деревьями.

Расстояние между мысами Сарыч и Айя составляло не меньше двенадцати километров. Берег фактически пропал из вида, бухта была обширная. Усилился ветер. Прозрачные воды покрывались пенными барашками.

Заскрипела дверь надстройки. Борис Щербина выволок на палубу мертвое тело. К ноге покойника был привязан массивный стальной подшипник. Парень покосился на фальшивого немецкого офицера, исчез в надстройке и через несколько секунд вытащил второго. У обоих были свернуты шеи.

Охранникам, караулившим катер, крайне не повезло. Борис не церемонился. Он сбивал их с ног точными ударами кулака, а потом, пока они пребывали в беспамятстве, откручивал им головы. Избавляться от тел в окрестностях Ялты было опасно. Сейчас же поблизости не было никаких судов.

Вадиму пришлось помочь хорошему человеку. Они подтащили тела к борту, сбросили их в пучину. Щербина деловито глянул вниз, убедился, что мертвецы не лезут обратно, удовлетворенно кивнул.