Александр Лысев - Т-34. Выход с боем

– На допрос не вызывали, – уточнил сержант, заканчивая свой рассказ.

– Пока не вызывали…

Терцев сидя еще раз потер виски и откинулся на спину в ворох прелой травы.

Через полчаса зашел все тот же здоровенный гренадер, окликнул и закинул им наверх полбуханки хлеба. Ветлугин кивнул ему благодарственно. Поели хлеб, отламывая его маленькими кусочками…

На допрос их вызвали в середине дня. Перед этим во дворе раздался стрекот автомобильного мотора. Скрипнули тормоза. Ветлугин приник к щели в обшивке сарая. Было видно, как к хате подкатил «Кубельваген» с пристегнутыми цепями на колесах и поднятым тентом. Распахнулись и хлопнули дверцы. Из машины вышли водитель в короткой куртке и меховой ушанке и человек в длинной шинели с поднятым воротом. Оба быстро прошли в хату. Затем снизу раздался хулиганский свист, а по лестнице заехали ногой так, что она заходила ходуном. Ветлугин снова выглянул из чердачного проема. Внизу, широко расставив ноги, стоял немецкий солдат в белой парке и лихо заломленной набекрень, совсем на русский манер, суконной пилотке. В отличие от предыдущего конвоира, этот был маленький и щупленький, с хищными и постоянно двигавшимися чертами лица, будто он все время что-то жевал. Немец махнул им рукой и отошел на середину двора, наставив на чердачный проем автомат.

– Сам слезу, – проговорил Терцев в ответ на вопросительный взгляд Ветлугина.

Вслед за сержантом, который быстро оказался внизу и теперь придерживал лестницу, капитан начал медленный спуск с чердака на землю. Голова кружилась, он двигался, с трудом удерживая равновесие, однако преодолел весь путь без посторонней помощи. Встал на ноги, держась одной рукой за лестницу. Ветлугин тут же подставил плечо, но Терцев, сделав несколько шагов в сторону хаты, опираться на сержанта перестал и дальше, покачиваясь, пошел самостоятельно. Добрался до крыльца, уцепился за перила. Постоял, широко расставив ноги и с трудом удерживая равновесие. Поспешивший за ним Ветлугин снова взял его за локоть, но Терцев сделал отстраняющий жест и шагнул на ступеньку. Ветлугин успел мельком заметить за хатой силуэт танка. Выглянул за угол, вытягивая шею, – в глаза бросились нарисованные на борту две черные кошачьи лапы с длинными когтями. Немец сзади сильно ткнул его в спину автоматом и втолкнул в сени вслед за капитаном.

Внутри было жарко натоплено. Пахло овчиной, сырой одеждой и амуницией. Приехавший водитель «Кубельвагена», присев на корточки, грел руки у печи. Второй визитер сидел сбоку за столом, лишь расстегнув, но не сняв шинель. Терцев обратил внимание, что на его одежде не было никаких знаков различия. Далеко в углу хаты сидел с равнодушным видом белобрысый детина в расстегнутой серой рубашке с отложным воротником и подтяжках. Рукава рубашки были закатаны. Он даже не обернулся в их сторону, продолжая возиться с пулеметом. Рядом с ним на подоконнике среди разбросанной ветоши стояла масленка и лежали инструменты.

А посередине за столом, напротив входной двери, расположился на стуле человек лет сорока в накинутой на плечи танковой блузе. На стол был брошен офицерский ремень с большой ярко-коричневой кобурой на застежке. Вошедший Терцев сразу же перехватил взгляд глубоко посаженных серых глаз немца. Лицо его было уставшее, на впалых щеках блестела рыжеватая щетина, но взгляд был внимательный и заинтересованный. Капитан исподлобья смотрел на этого немца так же пристально и сосредоточенно. Железный крест на мундире, значки с изображениями танков в различных комбинациях, в том числе с какими-то орлами в обрамлении венков. Похоже, одного с ним звания, насколько Терцев разбирался в германских погонах. И что совершенно точно – не эсэсовец. Хотя сомнений в том, что накануне они дрались с «викингами», быть не могло. Видимо, в состав этой немецкой дивизии входили и обычные танковые подразделения. Возможно, в качестве приданных. Все это Терцев быстро прокручивал в голове, стараясь держать себя твердо и уверенно, несмотря на волнообразно накатывавшие тошноту и головокружение. Немец слегка повернул голову в сторону человека в расстегнутой шинели, что-то коротко проговорив.

– Вы можете присесть, – указали Терцеву на лавку с другой стороны стола.

От прозвучавших слов на родном языке Терцев в первый момент вздрогнул. Его бы не смутил ломаный русский язык кого-нибудь из присутствующих. Но по сказанной переводчиком фразе капитан сделал вывод, что с ним разговаривает человек, для которого русский является родным. Отсутствие знаков различия на германской форме косвенно говорило в пользу такого предположения. Он мельком еще раз окинул взглядом говорившего и сел на лавку. Снова перевел взгляд на немецкого танкиста. Дернувшегося было вслед за капитаном Ветлугина встряхнул и оставил стоять конвоир, перекрывавший входную дверь у них за спиной, – сержанту садиться никто не предлагал. Ветлугин покосился на него сверху вниз через плечо и пренебрежительно шмыгнул носом.