Сергей Зверев - Пять сорок пять по Цельсию

Дальше наемники шли вдоль этого обрыва, подыскивали место, подходящее для подъема. Им пришлось уйти довольно далеко, но в итоге путь на сушу был найден. Водитель вел «Гриффон» на самом малом ходу, глушить двигатели побоялся. Он не знал, заработают ли они после отключения Винс сверился с картой и подкорректировал направление движения. До конечного пункта назначения оставалась всего пара километров. Тут его сомнения снова проснулись.

Еще на острове Белый наемники обсуждали возможность отступления. Они сошлись на том, что архипелаг Новая Земля подходит для этого лучше других мест. В этом Винс и сейчас не сомневался, а вот в том, стоит ли идти на полярную станцию, уверен не был.

Предложение о полярной станции исходило от одного из заложников. Нет, не предложение, а всего лишь информация. Этот тип был настолько напуган, что упомянул о ней в ходе допроса.

Такая вот информация и навела наемников на мысль о том, что неплохо было бы использовать полярную станцию, расположенную на мысе Желания, как временную базу.

На этом особенно настаивал Феликс. Он услышал, что на архипелаге имеется такая станция, и тут же с одержимостью маньяка принялся расспрашивать о ней перепуганного ученого. Где, что, сколько строений, какие запасы, какова удаленность от населенных пунктов?

В итоге немец выяснил, что станция на зиму консервируется, приборы работают в автономном режиме, а здания пустуют. Зато запасы продовольствия и горючего остаются на месте. Ну, чем не рай на земле? Ни одного противника и полные закрома продуктов. Чем больше Феликс узнавал об этой станции, тем крепче цеплялся за идею отправиться именно туда.

А уж если Феликс что-то вбивал себе в голову, то переубедить его мог только Омар Хариф. Но босса в вездеходе не было, и это все осложняло.

За время пути, пока Винс и Стримм, занявший место водителя, пытались оторваться от преследователей, Феликс обрабатывал наемников, перетягивал их на свою сторону. Уговорить Мякинена было проще простого. Немец только напомнил ему о том, что на вездеходе запас еды крайне ограничен, а на полярной станции есть все, что нужно для пропитания, и тот сразу же согласился со всеми остальными доводами.

С Вако справиться оказалось не так просто, как с Мякиненом. Этот латиноамериканец любил осторожность и терпеть не мог Феликса. Такое сочетание играло против немца, но в итоге он сумел перетянуть Вако на свою сторону. Случилось это тогда, когда замигал топливный индикатор.

— На полярной станции заправимся, — таким тоном, будто вопрос был давно решен, произнес Феликс, и Вако сдался.

Стримм до последнего держал нейтралитет, изображал, что ему все равно куда следовать. Он будто смирился с тем, что дома им уже не видать, а помирать везде одинаково паршиво, но в конце концов все-таки поддержал Феликса.

На станции имелась радиовышка, а это означало, что у них будет полноценная связь. Данный момент возродил в Стримме надежду на положительный исход дела, и он проголосовал за станцию.

При раскладе четыре голоса против одного Винс ничего поделать не мог. Ему оставалось только смириться с тем, что все его подельники добровольно идут в лапы противника. Он и сам толком не знал, с чего решил, что им не стоит отправляться на станцию. Просто эта мысль не понравилась ему с самого начала, а своей интуиции Винс привык доверять.

— Веселее, приятель! — поддел его довольный Феликс. — Скоро мы будем в безопасности.

Винс не отвечал. Издевки безусого парнишки его нисколько не трогали. Он размышлял о том, как обезопасить новую базу и поскорее свалить из этой чертовой страны.

«Похоже, кроме меня, об этом никто не беспокоится, — думал он. — Неужели все они полагают, что Омар Хариф о них не забудет? Нет, лично я на него не поставил бы. Надеяться можно только на заложников. А для того чтобы эта карта сыграла, мне придется выйти на связь с тем майором.

Как он себя назвал? Кажется, Бриг. Странное имя, совсем не похоже на обычные русские. Хотя это может быть и не имя вовсе, а военный позывной, псевдоним. Скорее всего, так и есть. А меня он назвал Стивом, упомянул про мой американский акцент.

Интересно, предполагал ли этот майор, что имеет дело с цветным? Вряд ли. Наверное, он представлял себе этакого высокого шатена с улыбкой от уха до уха и двумя рядами белоснежных зубов от модного стоматолога. Хотелось бы мне посмотреть на его лицо, когда он узнает, что я африканец».

Мысли Винса прервал негромкий возглас Стримма: